Тот русалий венок остался то ли у озера, то ли в нем, а выходить к костру следовало в новом. Ну да на венок много времени не требовалось, Велька его в два счета скрутила из гибких березовых веточек, добавив к ним тех трав, что нашлись под ногами. Чтобы веточки березовые сломать, повинилась перед березой, разрешения попросила, как положено. Та пошелестела ветвями, позволяя. К костру княженка шла в обнимку с Венко, и было легко и весело. Хотелось с ним прыгнуть, хотелось, чтобы удержал, чтобы сумели они не разжать рук над священным пламенем. Как будто ей и правда за Венко замуж идти!
Не идти, конечно. Только в кощунах случается, чтобы купец княжескую дочь в жены взял, да и там купец ради такого должен большой подвиг совершить, Жар-птицу поймать или молодильные яблоки украсть, при этом железные башмаки стоптать, и еще чего только он не должен! Но хоть помечтать – можно? До рассвета, не дольше?
Через костер они прыгнули ловко, перенеслись так, будто были одним целым. А Вельке показалось, что ее заслуги в том было мало, это Венко прыгал, крепко держа ее, а она просто позволила перенести себя через огонь. И тут же они отошли прочь, от шума, от гвалта и радостных криков, не только затем, чтобы дать место следующей паре, а просто чтобы уйти вместе, в этой праздничной суматохе им было больше нечего делать.
– Что, пора нам папоротников цвет поискать? – предложил Венко, снова мягко сжав ее в объятиях. – А ну как найдем, и клад нам откроется ценою в весь Верилог? Ты не бойся, милая, я обещания не забыл. А ты, кстати, поцелуи мне без счета обещала – не забыла?
– Сначала – папоротников цвет! Это ты хорошо придумал! – смеялась Велька.
А до рассвета все еще долго было, так долго, что, кажется, и не будет его в этой жизни, рассвета…
Рассвет, конечно, наступил, но жизнь словно и впрямь стала уже другая, следующая. Или, может, просто во сне Велька гуляла с парнем по ночному лесу, забыв про какие-то там цветки папоротника, которые мало кто из живых когда-нибудь видал. А потом они вышли к речному берегу, поодаль от праздничного гулянья, и устроились за ивняком, на поваленном дереве, которое оказалось на диво удобным, не хуже лавки в горнице – если при этом прижиматься плечом к широкой, теплой груди Венко. Они говорили о чем-то, уже и забылось о чем! И целовались, а потом опять говорили, и опять целовались. А потом она задремала, а когда открыла глаза – уже был рассвет. А Венко рядом не было.
Они не попрощались. И ни о чем не условились. Вот был Венко – и пропал, нет его!
– Ах, княженка! – над Велькой заботливо склонилась челядинка с княжьго двора. – Княгинюшка уж беспокоится, всех погнала тебя искать! Леший не заморочил ли? Всю ночь где-то пропадала!
– Все хорошо… Ветелка, – не сразу вспомнила Велька имя женщины. – А леший… Может, леший то и был.
– Ох, Матушка Макошь! – Ветелка, не теряя времени, споро опоясала княженку поневой, остро стрельнув глазами по подолу ее рубахи – леший-то леший, а мало ли что, туго затянула гашник, а на плечи ей набросила большой платок. – Все ли ладно, княженка? – она пытливо заглядывала Вельке в глаза.
– Да все хорошо, Ветелка, не было лешего, – улыбнулась Велька, – пошутила я. Это я заплутала что-то, а потом сама не знаю, как заснула. Все хорошо.
– Заплутала? Значит, все же леший! – всплеснула руками женщина. – Не подходил, не показывался? А может?.. Ох, княженка!
– Да нет же, нет! – Велька засмеялась и поняла, что вот теперь проснулась окончательно.
А что случилось этой ночью, того больше нет. А есть рассвет. И все то, что всегда было и, надо полагать, будет еще долго. Значит, теперь первейшее дело – это косу заплести…
Глава 5
Сговор
Мало кто из добрых людей не приляжет поспать после купальской ночи. Когда Велька домой пришла, в их с Чаяной тереме тишина стояла, уставшие девки спали, кто в сенях, кто где. А Чаяна сидела у Вельки в горнице, ждала. Увидела – вскочила, подбежала, заглянула в глаза:
– Ну что? Видела?
Велька головой покачала.
– Не видела. Среди тех четверых ни на ком проклятья не видно.
Сестрица вздохнула.
– Матушка то же говорит. Что проклятого нет! Получается, и жениха моего среди них нет?
Выходит, и правда подрядила кого-то княгиня княжичей смотреть, и кого-то знающего, не то что княженка, волхвовка-недоучка. Может, и не стоило Вельке за это дело браться, пила бы русалий отвар и была бы как все.
Тогда бы она Венко не встретила. Не обнимал бы он ее всю заветную ночь, не целовал бы, не шептал бы ласковые слова…
– Ладно, сестренка, – потупившись, махнула рукой Чаяна. – Будь что будет. А ты где была-то, что тебя и не видали почти? – она придвинулась, заглянула в глаза. – А через костер с кем прыгала? Кто таков?
– Видела, значит? Купец один, – не стала Велька скрывать. – Сплоховала я, он меня изловил еще до озера. Так и ходил за мной всю ночь.
– Да ты что? – изумилась и развеселилась сестра. – Купец? И ты всю ночь с ним хороводилась? И через костер прыгнула! А ну как вообразит он себе
