– Карандаши пошли, – отозвался Милованов.
Справа раздался выстрел из пушки, и второй этаж одного из домов разметало на доски, похоже, капитан перегнал туда «восьмидесятку».
Слева показались фигуры в камуфляже, перебегающие от укрытия к укрытию.
– Вадим, твои бойцы погибли, – раздался в гарнитуре голос Милованова, – оба наповал. Мне только что сержант сообщил.
– Спасибо, Женя. Держи там фланг, пора заканчивать.
– Первый, это Второй, – раздался голос Кости, – боевики отступили и укрылись в маленьком домике, который правее вас метров на сорок.
– Вижу, – отозвался Вадим, – сейчас мы их прикончим. – Он переключился на четвертый канал: – Вызываю «восьмидесятку», вызываю восьмидесятку.
– «Восьмидесятка» слушает, – спустя минуту отозвался танкист.
– В общем, коробка, видишь зелёный домик, у которого ты второй этаж снес? Дай по нему парой фугасных.
– Понял, выполняю, – лаконично отозвался командир коробочки.
Вадим навел бинокль на укрывшийся в яблонях садовый домик. Спустя секунду во все стороны полетели доски, а следом раздался грохот выстрела, затем ещё один. Токарь сильно сомневался, что там кто-то мог выжить. Вадим прислушался, на дачный поселок опустилась тишина. Только от леса кто-то стрелял длинными очередями.
– Капитан, что там у оврага? – запросил он Милованова.
– Уже ничего, трое пытались пройти, двоих из БМП свалили, третьего зацепили, но он укрылся за трупами, огрызается… Прижали его огнём, давим.
– Понял. Заканчивай.
С пустыря ухнула граната, и всё смолкло.
– Всё. Отмучился, – доложил Милованов. – Гранатой себя подорвал.
– Илья, что там с домом?
– Держу на прицеле, «бородатые» вроде бы там. Правда, на пустырь окно выходит, но с той стороны по ним БМП работать может. Скорее всего, они туда и не сунутся.
– Костя, как у вас?
– У меня, – поправил Костя. – Сашка помер.
– Жалко, хороший парень был, – искренне посочувствовал Вадим.
«Пора заканчивать, – подумал он, – слишком дорого нам дался этот бой».
– Илья, держите окна на прицеле, я иду к дому.
– Понял, делаю, – отозвался Буратино.
Вадим поднялся в полный рост, махнул рукой Стасу, чтоб прикрывал, и, вжав приклад в плечо, пошёл к дому.
– Мусса, – крикнул он, когда до крыльца оставалось всего пять метров, – дом окружен, твои люди погибли! Сдавайтесь!
Некоторое время ничего не происходило, потом дверь приоткрылась и на веранду вышел Мага:
– Мусса ранен, я буду говорить.
– Мне всё равно, – крикнул Вадим, – сложите оружие.
– Все равно убьёте, – вполне резонно заметил «чех», – мы лучше погибнем как воины. Приди и возьми нас, много твоих людей умрут.
– Буду я ещё возиться, подгоню танк и прикажу пару раз долбануть. Сдавайтесь, а не то сдохнете, как крысы в норе.
Мага задумался:
– Пять минут.
– Хорошо, у тебя ровно пять минут, после чего я разношу ваш курятник.
Он повернулся спиной к дому и пошёл прочь. На какое-то мгновение он почувствовал желание боевика вскинуть автомат и всадить очередь ему в спину, но обошлось. Позади скрипнула дверь, Стас, лицо которого Токарь хорошо видел, расслабился, но продолжал держать дом на прицеле, прикрывая командира.
Через пять минут дверь дома распахнулась, и на веранду вышел Мага, следом за ним двое боевиков несли раненого Муссу. Во время боя БМП дала по дому залп из скорострельной пушки. Адоеву оторвало обе ноги. Боевики шли без оружия.
– Костя, Мага твой, – видя вышедшего из укрытия бойца, разрешил Вадим.
Парень кивнул и подтолкнул Магу стволом в спину в сторону пустыря.
Бойцы капитана Милованова заканчивали прочесывать поселок. Помимо сдавшихся боевиков были захвачены ещё двое: один таджик, пойманный в самом начале, и грузин, которого контузило, когда танк снёс дом.
– Мы насчитали восемнадцать трупов, – доложил Милованов.
– Двоих не хватает, – подвел итог Токарь, – видимо, это те, кто грохнул Славку и Игоря.
