и порхали, как невесомые цветные платки.
Деревья становились все выше и выше, закрывая небо, образуя плотную крышу из ярко-зеленых маслянистых листьев, под сенью которых даже при ярком солнце было темно, как вечерней порой.
Ночь в джунглях опускалась сразу, мгновенно, будто солнце ныряло в глубокую нору, из которой выползало утром, разгоняя сонмы светлячков и других ночных жителей, поющих, стрекочущих так истошно, будто это была последняя ночь в их жизни.
Несколько раз к их лагерю подходили какие-то крупные хищные звери – похоже, что их привлек запах лошадей, но Анара колдовством прогоняла тварей в лес.
Илар воспринимал мысли хищников – впрочем, эти мыслеобразы нельзя назвать мыслями. Голод, желание убивать и страх, страх, страх. Тут боялись все – от мотыльков до лесных демонов-зверей, – на каждого находился свой зверь, готовый прыгнуть жертве на спину и перекусить хребет или запустить ядовитые зубы в сладкую, горячую кровь. Шла обычная жизнь джунглей.
Биргаз с Дараном охотились – дичи предостаточно, почему и не полакомиться свежим мясом? Легана ловко разделывала добычу, в считаные минуты снимая шкуру, потроша зверей и птиц.
Анара не ела мясо. Илару рядом с ней было немного не по себе, когда он, давясь и захлебываясь соком, глотал горячий кусок, жаренный на огне. Впрочем, Анара никогда не показывала, что ей неприятно пристрастие Илара к мясу.
Каждый день Илар слушал долгие разговоры Леганы и Биргаза, с интересом узнавая из их перепалок все новые и новые подробности жизни империи, те подробности, о которых не пишут в книгах и которые стараются забыть как дурной сон.
Юг всегда отличался тем, что здесь постоянно лилась кровь. Племена южан, короко, здесь самые сильные и организованные, нападали на поселенцев, деревни которых росли как грибы после дождя, – люди бежали из центра империи, ускользая из-под жесткого надзора власти, не желая платить налоги и терпеть произвол чиновников. Здесь же была только одна неприятность – дикие племена, не желающие, чтобы их леса вырубали, их земли заселяли. Государственные чиновники, стремящиеся отобрать потом и кровью заработанные деньги, не решались сунуть нос в джунгли. Да, кое-где поселенцы жили в мире с местными племенами, даже смешивались в браках, но это скорее исключение, чем правило, особенно в последнее время, когда империя расширялась в сторону неосвоенного юга активно и неуклонно – требовались все новые источники золота, серебра, драгоценных камней и драгоценного дерева, растущего тут в изобилии. Все новые и новые экспедиционные корпуса отправлялись для замирения аборигенов, что приводило к нескончаемому кровопролитию с обеих сторон. Север покорен, сделать это было проще – северяне жили в стационарных селениях, и чтобы привести их к повиновению, достаточно разрушить дома и сжечь поля. Но что делать с южанами, для которых домом является каждый куст и которые ничего не сеют, питаясь плодами бескрайних джунглей, тянущихся на тысячи ирров до самого океана, омывающего огромный материк? Только убить. Если получится. Но получалось с трудом. И никто не задумывался: а может, нужно сменить политику в отношении аборигенов? И, заключив с ними мир, следует принять народ джунглей как своих, как людей, достойных стоять на одной ступени с остальными жителями империи? Но нет – империя на протяжении веков лишь пыталась вытоптать своим ржавым сапогом «муравьев», живущих в джунглях. Однако аборигены не спешили оставить свою землю тем, кому она «нужнее».
Устама спала, и с каждым днем ей становилось все хуже и хуже, – Илар видел это по ауре кухарки, в которой пульсировали черные сполохи, похожие на огромных ядовитых пауков. Анара как могла поддерживала ее силы колдовством, посвящая этому не менее часа в день, но, как она ни старалась, силы кухарки таяли, и потому караван ускорил движение, стараясь как можно быстрее приблизиться к городу древней расы.
Наконец на семнадцатый день путешествия, когда караван остановился на берегу небольшой речки, Анара объявила:
– Все. Вы остаетесь здесь. Дальше я пойду сама. Если меня не будет три дня – уходите… Быстрик выведет вас назад – он помнит дорогу. Заночуем, и утром я ухожу. Прошу вас, не надо за мной ходить. Здесь граница, за ней земля, которую наш народ считает своей, и за пересечение этой границы можно поплатиться жизнью. Меня не убьют, не думайте. Я вернусь.
– Только какой ты вернешься? Вот в чем вопрос, – пробурчала Легана, снимая с коня узду. – Стоит того?
– Стоит, – кивнула Анара. – Давайте-ка располагаться, отдыхать, купаться – там есть водопад. Вода холодноватая, но чистая, замечательная. Я всегда любила купаться в этом месте. Здесь не очень глубоко и рыбки красивые… Ну что, искупаемся? Илар! Даранчик! Да что вы хмуритесь?! Все будет замечательно!
– Не ходи за ней. Слышишь? Не ходи! Если она лишится магии, то ты – всей жизни. Не ходи!
– С чего ты взяла, что я за ней собрался идти?
– Илар, прекрати, – я прожила настолько дольше тебя, что обмануть меня трудно. Молчи! Чего таращишься? Вексель вспомнил? Так я не специалист в банковских бумагах, а вот в людях я разбираюсь. Если попрешься за ней, то сгинешь!
– А тебе-то что? Ну уйдешь в свои леса, тем более что ваши земли рядом. Будешь жить в лесу, как раньше.
– А Даран? О нем подумал? Даран куда пойдет?!
– Даран пойдет с Биргазом. Биргаз очень хороший человек, он не бросит Дарана. Ведь они дружат…
– Биргаз тот еще тип… сегодня дружит, завтра нет! А Даран окажется на улице!
– Даранчик найдет моих родителей, все расскажет и… эй, ты какого демона подслушиваешь? Вот маленький гаденыш! Вижу ауру за кустом – ну-ка
