— Почти у цели. Церковь Святого Петра прямо над нами. Генрихова часовня впереди, чуть справа.
Первый отмерил определенное количество шагов и остановился.
— Здесь?
Второй взглянул на дисплей навигатора.
— Здесь. Поднимайся по ступеням.
Первый оглянулся и пошел. Напарник выжидал, пока он не поднимется ступеней на десять, чтобы последовать за ним.
Скоро они стояли строго под часовней Генриха VII на уровень ниже. Второй опять сверился с навигатором.
— Теперь по этому проходу на запад, пока не упремся в стену.
Они шли по туннелю, и первый читал имена, высеченные на мраморе, справа по ходу. Вот и последняя надпись.
— Это копия надписи на главной гробнице вверху. — И он вслух прочел по-латыни: — Regno consortes et urna hic obdormimus Elizabetha et Maria sorores in spe resurrectionis.
Второй перевел:
— Вместе на троне и в могиле, здесь покоимся мы, две сестры, Елизавета и Мария, в надежде на воскрешение.
— Если учесть, что Мария отправила триста человек на костер, ее надежда весьма оптимистична.
— Наверняка она не думала, что это произойдет так скоро.
Хавьер Скэрроу стоял в гостиной роскошного номера «Арлекин-сьют», расположенного на уровне крыши отеля «Дорчестер» и выходящего окнами на Гайд-парк. На Лондон спустилась тьма. Это был последний день миссии «Феникса» в Великобритании, и хотя служба кончилась уже несколько часов назад, через парк все еще шли его приверженцы. Скэрроу была видна верхушка высокой пирамидальной конструкции из стекла и металла, которая занимала почти весь северо-восточный угол парка, выходящий к Мраморной арке. Завтра утром к этому павильону «Феникса» придут сотни рабочих, демонтируют его и подготовят к отправке в следующий пункт турне.
Скэрроу снял сложное красно-черное церемониальное одеяние и остался в простой рубашке белого льна, доходящей до пола. Прихлебывая шампанское «Родерер-Кристалл», он рассматривал отраженных в оконном стекле сановников и важных персон, толпящихся у него за спиной. Он узнал нескольких членов парламента и Государственной трастовой компании, представителей городских властей Лондона, богачей и даже некоторых религиозных лидеров. Все они пришли выразить поддержку его триумфально идущей по миру Миссии.
Он отвернулся от окна навстречу молодому человеку, на табличке с именем которого значилось, что он директор по связям с общественностью Британского музея.
— Итак, ваша следующая остановка? — спросил молодой человек.
— Сан-Пауло, — улыбнулся Скэрроу. Он видел, что, как и у других, привлеченных его проповедью, глаза у молодого человека горят изумлением и восхищением — ведь ему посчастливилось познакомиться с тем, кого называют пророком нового времени, мессией двадцать первого века. Он положил руку юноше на плечо. — Спасибо, что пришли.
— Это большая честь для меня. — Директор поднял свой бокал и отпил глоток шампанского. — А после Сан-Пауло?
— Потом — Москва, Париж и, наконец, Мехико-сити.
— Где вы докажете, что в вашей проповеди — единственная надежда на спасение человечества?
— Именно так, — кивнул Скэрроу.
— Я слышал о ваших удивительных крестовых походах в Германию, Китай, Саудовскую Аравию, Узбекистан.
— Мы не считаем визит в Саудовскую Аравию крестовым походом. Мы рассматриваем его просто как дружеский визит к монарху этого государства во имя сохранения Земли для будущих поколений. И даже там признали, что миллионам душ в каждом уголке земли необходимо руководство. Все мы члены одной большой всемирной семьи — и это превыше барьеров религиозных и политических.
— Как это верно! Услышав вашу проповедь надежды, я понимаю, почему столь многие ищут вашего руководства.
Скэрроу заметил, что к ним приближается мужчина в смокинге — он с нетерпением ждал этого мужчину.
— Добрый вечер. — Первый адепт, вынырнув из толпы, подошел к Скэрроу и молодому человеку. — Простите, что я так поздно.
— Надеюсь, вы принесли добрые вести?
— Да, добрые. Но сначала, джентльмены, я предлагаю вновь наполнить бокалы. — Он помахал официанту, кивнув на пустой бокал Скэрроу.
— Чего вам налить? — обратился Скэрроу к работнику Британского музея.
— Того же, с вашего позволения. — Он поднял узкий хрустальный бокал.
— А вам, сэр? — спросил адепт Скэрроу. — То же самое?
— Нет, я хочу попробовать нечто другое. Как вы думаете, можно мне попросить «Кровавую Мэри»?
Ученик улыбнулся.
