Слева от него стояло темно-серое здание — в точности такое, как и в реальном мире. Но сейчас оттуда доносилась музыка — чуть более ритмичная, чем тогда, на поляне. «Сегодня сейшн в „Ленсовета“…» — явилась на ум строчка из старой песни, которую Ян слышал неведомо где.
Точно, сейшн. И можно просто взять — и зайти. И остаться до вечера в какой-нибудь веселой компании, которая наверняка там собралась — и плевать, что среди местных любителей рока половина будет вампирами, а еще сколько-то окажутся оборотнями. За несколько дней пребывания в О.С.Б. Ян утратил остатки опасений насчет подобных существ. Вампиры и оборотни, точно также, как люди, могут быть разными, совершенно разными… Одни — злобными, другие — нет.
Мысль о О.С.Б. вернула его к действительности. Его могут начать искать — уже сейчас. По следу ауры — этот след отлично заметен в безлюдном дневном городе в Запределье. Но если он сейчас возвратится в мир текущей реальности — след может и затеряться. По крайней мере, так отыскать его будет гораздо сложнее.
Главное — не спускаться в метро, которое находилось совсем рядом, через проспект.
Ян подошел к серой стене ДК «Ленсовета», и вновь зажмурил глаза, представив собственное возвращение в реальный город. Через полминуты пространство заполнилось звуками машин, чьими-то неотчетливыми голосами, кто-то несильно толкнул его в плечо, проходя мимо.
— Да вы бы отошли от прилавка, молодой человек… Стоите тут вечно целый день!.. — раздался ворчливый женский голос.
Ян немедленно открыл глаза и послушно отошел от прилавка, на котором красовались книжные новинки. Он снова был в реальном Санкт-Петербурге, в городе, в котором день считался рабочим временем. Вокруг стояли ларьки, сновали люди, особенно много их было около подземного перехода, ведущего к метро. Все правильно, сейчас начинался «час пик».
Ян твердо решил держаться подальше не только от метро, но и от любых подземных сооружений. Неизвестно, что может случиться, проникни он в одно из них и застрянь в этот момент в Запределье. Скорая гибель вполне может стать вероятной.
Юноша миновал переход и решил, что легче всего будет пройти по Каменноостровскому до начала проспекта, а потом — перейти Неву. Дальше можно будет даже сесть на какой-нибудь трамвай — лишь бы до этого времени его не обнаружил кто-нибудь из О.С.Б. Они его обнаружат… и спасут. А вот такое спасение может означать нечто очень страшное для самого города.
Что-то незримое сгущалось в воздухе, хотя Ян шел сейчас по вполне обыденному и привычному Петербургу. Грань между реальностью и миром, созданным людскими эмоциями и чувствами, еще не рвалась — но она уже сейчас напряглась до предела.
Ян не знал, что в этот момент Маг, начальник С.В.А., уже начал сплетать свое заклинание, пробормотав:
— Не все же мне пинки получать. Надо же когда-то — и наоборот…
Глава 36
Хельга появилась неслышно — и так же молча удалилась, положив на стол Виктору Семеновичу объемистую кипу распечаток. На остальных триумвиров она и не взглянула — что-что, а правила субординации благородная леди знала лучше прочих. И исполняла неукоснительно.
— Одно из древних преданий, — проговорил Ольховский. — Можно ознакомиться, хотя, полагаю, вы и так все знаете.
— Знаю, — угрюмо кивнул Эйно.
Начальник «Астры» быстро перелистнул поданные материалы.
Редкий город получал столько пророчеств. В России даже Москва не была проклята так старательно и капитально. Разве только Магадан — столица Колымского края — мог удостоиться столь мрачной чести. Но по размерам Магадан куда меньше, а значит, и действие проклятий будет не столь ощутимым. К тому же, Колыма заслужила предсмертные проклятия уже во времена всеобщего атеизма.
Петербург построен на костях? Да только ли он один? Здесь, на Земле, на крови и костях стоял почти каждый город.
Город был столицей кровавой империи, раковой опухоли в одну шестую часть суши, давившей свой и чужие народы без разбору? Был, что поделать. Но давно уже треснула по швам та империя, а Петербург перестал быть ее столицей. Да и немало на свете было куда более кровавых империй, что поделать, этот мир — вообще не самое приятное место Мироздания. Но жива Джакарта, свободно вздохнул после воссоединения Берлин, и Янгон-Рангун не думает кануть в бездну. Про Рим и говорить не приходится.
Город был основан бесноватым царем? Правильно, был.
И в Риме было немало бесноватых цезарей, однако пережил Рим все нашествия варваров — стоит себе, и даже не думает приходить в запустение.
«Через триста лет и три года — быть Петербургу пусту!» Вот как, если говорить коротко, звучали пророчества. А этот срок уже минул…
О том, что было сказано юродивой бабкой молодому и жестокому царю, известно всем. Но почему именно город должен прийти в запустение, бабка не
