– Молча достаем пять рожков от «калаша» и передаем мне. Без глупостей и резких движений.
Герыч забрал у Сказочника рюкзак, извлек пять магазинов от автомата и протянул командиру.
Кот положил магазины на асфальт. Незнакомец удовлетворенно кивнул.
– За мной, – скомандовал командир, – башками не крутить, на сталкера не пялиться.
Шли молча. Метров через пятьсот Зулус осторожно спросил:
– Командир, что это было?
– Сильвер.
– Кто такой Сильвер? – встрял Мельников.
– Лет пятнадцать назад на Павелецкой одного сталкера ложно обвинили и приговорили к смерти. Дали ему автомат, нож, флягу и изгнали за пределы станции. С тех пор ходит его душа по поверхности и помогает рейдерам. Не всем, а только тем, кто делится с ним патронами. Если пожадничал, он тебя пропустит, но в случае опасности на его помощь не надейся.
– Глупости! – фыркнул Мельников. – Бабушкины сказки! Это противоречит всем законам биологии и физики!
– Мы только что все видели эту сказку. А наше существование уже давно противоречит всем законам биологии и физики, – жестко сказал Кот. – Ладно, хватит болтать. В путь.
Гоголевский мы прошли без единого выстрела.
Но когда до Кропоткинской оставалось всего ничего, в районе кафе «Азия» мы попали в клещи. С одной стороны, повылазив изо всех щелей, на нас хлынуло море трупоедов. Соскучились, сволочи, по свежей человечинке! С другой стороны, прижав нас к земле, монотонно забубнил ручной пулемет фашистов.
Спрятавшись в развалинах какого-то здания, мы организовали круговую оборону.
Командир, взглянув на Сказочника, произнес:
– Валентиныч, давай только без обид. Сам понимаешь, что из тебя солдат, как из дерьма снаряд. Поэтому распределим обязанности. Мы стреляем, а ты набиваешь магазины патронами. Договорились?
– Договорились, – покладисто кивнул Сказочник.
– Вот и отлично, – похлопал его по плечу Кот.
Надо отдать должное трупоедам, их гастрономические пристрастия не зависели от политических. Увидев фашистов, часть мутантов бодренько двинулась на позиции нациков. Крики и вопли, временами долетавшие до нас, красноречиво свидетельствовали о том, что острые зубки трупоедов время от времени добирались до глоток славных сынов Четвертого Рейха.
– Командир, патроны закончились! – закричал Зулус, отбрасывая в сторону автомат и вынимая из кобуры «Гюрзу».
– И у меня, – с досадой произнес Герыч.
Кот скомандовал:
– Забрасываем наступающих гранатами, затем идем на прорыв к Центру Рериха!
– Смотрите, что это? – вдруг воскликнул Сказочник, показывая рукой на позиции фашистов.
В полный рост с «калашом» в руках там вышагивал Сильвер. Подойдя к позициям фашистов, он обрушил на них шквальный огонь. Нацики открыли ответную пальбу, но пули не причиняли отверженному сталкеру никакого вреда. Борцов за чистоту арийской расы хватило минут на семь, затем они дрогнули и побежали.
– Теперь веришь в сказки? – усмехнулся Челим, глядя на Мельникова.
Серебряный сталкер, словно почувствовав, что разговор идет о нем, стоял и смотрел на нас темными стеклами противогаза. Затем вскинул приветственно руку с автоматом вверх, развернулся и ушел.
Кот обернулся к нам:
– Чего расселись? Руки в ноги – и на Волхонку! От Рериха до Кропоткинской не больше двухсот метров! Мельников, не забудь свой рюкзак!
2
– И тут удача от нас отвернулась. Командира снял снайпер, Челим и Зулус погибли позже, что случилось с Герычем, я не видел. Остались я и Мельников, но он к тому времени был уже тяжело ранен. Изобретатель попросил две гранаты. Я стал пробиваться к Кропоткинской, а он подорвал гранатами себя и свой рюкзак.
– Это все? – спросил представитель службы безопасности в чине старшего лейтенанта, одетый в новенький камуфляж и фуражку с синим околышем.
– Нет, – отрицательно помотал я головой, – не все.
– Что еще?
– Я четко слышал, что товарищ Мельников за секунду до взрыва крикнул: «Слава Коммунистической партии Метро!».
