— Почему вы ничего не сказали?
— Не хотел вас тревожить, — ответил Понтер. — Вы казались такой…
Мэри подумала, что, в каком-то смысле, узурпировала его комнату — она сидела на диване, на котором он спал. Понтер вошёл в кабинет Рубена и шагнул к дивану, видимо, собираясь сесть рядом с ней. Мэри отодвинулась на дальний от него край и оперлась спиной о мягкий диванный валик.
— И всё же, — сказал Понтер, — что это было?
Мэри слегка приподняла плечи.
— Церковная служба.
Компаньон Понтера загудел.
— Церковь, — пояснила Мэри. — Место для, гм… поклонения.
Снова гудок.
— Религия. Поклонение Богу.
Хак заговорила собственным, женским голосом.
— Простите, Мэре. Я не знаю значения ни одного из этих слов.
— Богу, — повторила Мэри. — Существу, сотворившему вселенную.
Какую-то секунду лицо Понтера сохраняло нейтральное выражение. Но потом, видимо, после того, как Хак закончила переводить, его золотистые глаза округлились. Она заговорил на своём языке, и Хак перевела мужским голосом:
— Вселенную никто не сотворял. Она существовала всегда.
Мэри нахмурилась. Она подумала, что Луиза, которая как раз поднималась по лестнице, ведущей в подвал, с удовольствием объяснила бы Понтеру теорию большого взрыва. Мэри же ответила лишь:
— Мы верим в другое.
Понтер покачал головой, но, по-видимому, решил не вдаваться в подробности. Однако же и уходить от темы не спешил.
— Тот человек, — сказал он, указывая на телевизор, — говорил про «жизнь вечную». Ваш народ владеет секретом бессмертия? У нас есть специалисты по продлению жизни, и они давно пытаются найти способ…
— Нет, — сказала Мэри. — Нет-нет. Он говорит о Небесах. — Она подняла руку в предостерегающем жесте и успешно предотвратила очередной гудок Хак. — Небеса — это место, где мы предположительно будем существовать после смерти.
— Это оксюморон. — Мэри молча восхитилась мастерством Хак. Понтер на своём языке явно произнёс несколько слов, должно быть, что-то вроде «терминологическое противоречие», но компаньон сообразил, что в английском существует отсутствующий в неандертальском способ выразить эту мысль более коротко.
— Ну, — сказала Мэри, — не каждый человек на Земле — на этой Земле, понятное дело — верит в жизнь после смерти.
— Большинство?
— Ну… думаю, да.
— Вы?
Мэри нахмурилась, размышляя.
— Да. Полагаю, да.
— Основываясь на каких свидетельствах? — спросил Понтер. Тон его неандертальского голоса оставался нейтральным; он не насмехался.
— Ну, говорят, что… — она замолкла. Почему она верила в это? Она — учёный, рационалист, человек, мыслящий логически. Конечно, её религиозное индоктринирование произошло задолго до того, как она получила биологическое образование… В конце концов она просто пожала плечами, понимая, что любой объяснение будет неадекватным. — Так записано в Библии.
Хак загудела.
— Библия, — сказала Мэри. — Святое Писание. —
— Почему? — спросил Понтер. — Что описывает вторая часть?
— В ней изложена история Иисуса, сына Божьего.
— А, да. Тот человек говорил о нём. Так… так у этого… создателя вселенной был сын-человек? Значит, Бог — тоже человек?
— Нет, нет, он бесплотен. У него нет тела.
— Как такое может быть?
— Мать Иисуса была женщина, Дева Мария. — Она помолчала. — Моё имя происходит от её.
Понтер качнул головой.
