— Ты в порядке? — спрашивает Юнте.
Вилле трясет головой.
— Или у меня адские глюки, или ваще не знаю что…
Опьяненная успехом, Ванесса пробирается к выходу через мигающий цветомузыкой танцпол. Уголком глаза она видит выходящую из туалета Элин и начинает хихикать, смех бурлит в ней, переливается через край. И вот уже Ванесса громко смеется. Но музыка грохочет еще громче.
27
Тяжелые пакеты бьют по ногам Анны-Карин. Рядом с ней идет мама, в руках у которой пакет, едва заполненный до половины.
— Неужели им нечем заняться? — фыркает мама, указывая на толпу, запрудившую улицу.
Тротуар забит людьми. На многих надеты желтые майки и толстовки. На бывшей библиотеке, расположенной напротив дома, где живут Анна-Карин и ее мама, теперь новая вывеска: «Позитивный Энгельсфорс!» — написано лиловыми буквами на желтом фоне.
С тех пор как эта организация открылась, здесь каждые выходные собирается народ, и мама не перестает жаловаться на толкучку.
Они уже собрались переходить улицу, но тут их кто-то окликнул.
Мама настороженно, почти испуганно оглянулась. Какая-то женщина отделилась от толпы и направилась к ним. Ее лицо показалось Анне-Карин знакомым. В совершенно седых волосах женщины словно по ошибке запутались светлые пряди.
Как будто не замечая маминой холодности, женщина обняла ее, потом протянула руку Анне-Карин и представилась как Сирпа.
— Мы с мамой вместе учились в школе, — объяснила женщина. — А с тобой виделись в магазине, я работаю там на кассе.
— А-а, — протянула Анна-Карин.
— У нас в «Позитивном Энгельсфорсе» сегодня мероприятие, — сказала Сирпа.
— Я это заметила, — ехидно проговорила мама, и Анне-Карин стало неловко.
— Видно, что людям у вас нравится, — промямлила Анна-Карин, чтобы загладить мамину колкость.
Она поставила пакеты на тротуар и стала разминать руки, пытаясь восстановить кровообращение. Укусы лисы опять начали чесаться.
— Да, у нас действительно очень хорошо, — сказала Сирпа, задумчиво глядя в сторону центра. — Это именно то, что нашему городу нужно.
Она повернулась к Анне-Карин:
— Ты еще очень молода, и тебе трудно поверить, что когда-то Энгельсфорс был процветающим городом. Мы можем сделать так, что он снова начнет развиваться, если научимся видеть возможности, которые нас окружают. Может, зайдете к нам? Познакомитесь с Хеленой. Хеленой Мальмгрен.
— Я прекрасно знаю Хелену, о которой ты говоришь, — процедила мама, пытаясь нашарить в сумке сигареты.
— Она прекрасный человек, Мия. Очень сильный. А ведь ей столько пришлось в жизни перенести. Она мне очень помогла. Я много лет страдала от болей в шее, а Хелена показала мне, что главное — наше отношение к болезни. Будешь без конца перемалывать негативные мысли — будешь болеть, а если решишь, что здорова, так оно и будет.
Анна-Карин посмотрела на маму — та, глядя в сторону, демонстративно курила. Она не слышала ни слова из сказанного, поняла Анна-Карин. Да, конечно, со стороны эта история кажется странной, но Сирпа верит в то, что говорит, и радуется.
— Может, Хелена поможет тебе вылечить спину? — спросила Анна-Карин у мамы.
— Нам пора идти, — вместо ответа сказала мама и выбросила окурок.
— У нас еще есть время, — невинно заметила Анна-Карин.
Мама бросила на нее испепеляющий взгляд.
— Тогда пошли, — обрадовалась Сирпа.
Она провела их через толпу и открыла дверь офиса «Позитивного Энгельсфорса». Внутри оказалось еще больше народу. Все улыбались друг другу. Как будто одно то, что они находятся здесь все вместе, было достаточным поводом для гордости и радости. Анна-Карин увидела в толпе Густава, он разговаривал о чем-то с парнями из футбольной команды. Тут же были обе Ханны, другие ребята из школы, учителя. Вот учитель рисования Петер Бакман и замдиректора Томми Экберг — Мину рассказывала, они оба присутствовали при том, как выгоняли директрису.
Вдруг сердце Анны-Карин замерло. Она увидела Яри.
Яри, которого она столько лет любила на расстоянии. Так сильно, что порой не могла думать ни о чем другом, кроме своей любви. Яри, про которого после вечеринки у Юнте она постаралась забыть.
Внутренний голос уговаривает Анну-Карин бежать, но поздно — Яри видит ее.
Его взгляд задерживается на ней на несколько секунд, потом перемещается дальше. Они не виделись уже несколько месяцев. Может, он заставил
