Хронолиты

– Поэтому все в порядке, – закончила она. – Я доверяю тебе, Скотт. Делай то, что ты считаешь правильным. Не нужно подслащивать для меня горькую пилюлю. Ты уезжаешь с ними, я права?

– Ненадолго, – ответил я.

Глава двадцать вторая

Мы пересекли границу штата Вайоминг в тот день, когда губернатор сложил свои полномочия.

Одна из так называемых «группировок Омега» почти на неделю захватила Законодательное собрание, удерживая в заложниках губернатора Атертона и еще шестьдесят человек. Национальная гвардия в конце концов зачистила здание, но Атертон подал в отставку, как только его освободили, ссылаясь на проблемы со здоровьем. (Веселенькая история: ему выстрелили в пах, и рана загноилась.)

Другими словами, страсти тут, в «Стране широкого неба», накалились до предела, но все эти политические брожения с дороги были не заметны. В тех местах, где мы проезжали через штат, шоссе было разбито, обширные ранчо по обеим сторонам пришли в запустение и высыхали, по мере того как отступал водоносный слой Огаллала. Стаи скворцов облюбовали ржавые ребра оросительных трубопроводов.

– Отчасти проблема в том, – говорила Сью, – что люди видят в Хронолитах нечто магическое, хотя это просто технология, и работает она как технология.

Она рассказывала о Хронолитах уже как минимум часов пять, хотя и не только мне одному. Сью настояла на том, что сама будет вести последний фургон в колонне, на котором перевозили наши личные вещи и ее записи и планы. Мы – Хитч, Рэй или я – сменяли друг друга на пассажирском сиденье. К привычной навязчивости Сью добавилось еще и возбужденное красноречие. Ей приходилось напоминать о еде.

– Магия безгранична, – говорила она, – или, якобы, ограничена лишь мастерством практикующего ее или капризами сверхъестественного мира. Но у Хронолитов есть свои ограничения, обусловленные самой природой, и это четкие и поддающиеся расчетам ограничения. Куан отправляет свои монументы примерно на двадцать лет в прошлое, потому что за этой точкой реальность воздвигает непреодолимые барьеры: чуть дальше в прошлое – и затраты энергии растут по экспоненте и взлетают до бесконечности даже для очень маленьких масс.

Наша колонна состояла из восьми больших закрытых военных грузовиков и вдвое большего количества фургонов и бронетранспортеров. Сью за долгие годы собрала небольшую армию единомышленников, в том числе ученых и аспирантов, которые монтировали устройство тау-вмешательства, – в этой экспедиции их прикрывал военный отряд. Все автомобили покрасили в синий цвет Объединенных вооруженных сил, так что мы походили на любой другой конвой, которые были обычным делом даже для пустующих западных шоссе.

Через несколько миль после границы по сигналу головной машины мы остановились на обочине и выстроились в очередь за бензином у одинокой маленькой заправки «Саншайн Волатайлс». Сью выключила кондиционер, а я опустил стекло. Бездонное голубое небо тут и там усеивали обрывки облаков. Солнце стояло почти в зените. За бурым лугом стаи воробьев кружились над древней ржавой буровой вышкой. Воздух пах зноем и пылью.

– Хронолиты подчинены всем видам ограничений, – продолжала Сью, ее голос гудел, навевая сонливость. – Масса, например, или, вернее, эквивалентность массы, учитывая, что вещество, из которого они созданы, это не обычная материя. Ты знаешь, что ни разу не появилось Хронолита, чья масса превышала бы двести тонн? И не потому, что Куану не хватало амбиций, я в этом уверена. Он и на Луне бы памятник соорудил, если б мог. Но опять же, после определенного момента потребление энергии взлетает по экспоненте. Прочность тоже страдает. Вторичные эффекты становятся более заметными. Знаешь, Скотти, что произойдет с Хронолитом, если он даже ненамного превысит теоретический предел массы?

Я ответил, что не знаю.

– Он станет нестабильным и сам себя уничтожит. Вероятно, весьма эффектно. Пространство Калаби-Яу, надо полагать, попросту развернется. На практике это будет катастрофа.

Но Куану хватает ума не допускать этого. Куан, размышлял я, сообразительнее нас всех, вместе взятых. И это не сулит ничего хорошего нашей маленькой донкихотовской авантюре в залитых солнцем ковбойских краях.

– Я бы выпила кока-колы, – внезапно произнесла Сью. – А то во рту пересохло. Ты не мог бы принести мне бутылочку с заправки, если у них есть?

Я кивнул, выбрался из фургона на засыпанную гравием обочину и прошел мимо стоявших на холостом ходу грузовиков, направлявшихся к станции «Саншайн». Заправка представляла собой уединенный форпост, круглосуточный магазинчик и ряды изъеденных коррозией цистерн прятались в тени старого полукруглого геокупола[30]. Асфальт был испещрен мелкими брусками рыхлой грязи. Старик в дверях, прикрывая глаза ладонью, разглядывал длинную вереницу грузовиков. Их было, вероятно, куда больше, чем он видел за последнюю неделю. Но особо счастливым он себя от этого не чувствовал. Автоматизированные сервисные модули проверяли подвеску головной машины, дозаправляли и чистили. Сумма высвечивалась на большом верхнем табло, мутная линза бликовала на солнце и покрылась песочной пылью.

– Привет, – сказал я, – Похоже, дождей здесь давно не было.

Заправщик опустил руку и косо посмотрел на меня.

– С мая, – ответил он.

– А есть холодные напитки?

Он пожал плечами: