– Пап?
Отец открывает глаза. На меня он старается не смотреть.
– Той же ночью Айрис умерла. Все думали, что ее потрясла смерть любимой собаки. О нас с Робом никто не знал. Только Гарри. Он сразу заметил, что медальон исчез, и понял: в доме кто-то побывал. Пытался объяснить это соседям, но те отмахивались. Старческие фантазии. Получается, Ник, мы убили ее. Вот так я отплатил ей за добро. Где-то через неделю Роб подарил медальон Нейше.
– Но этот медальон нашли при мне, когда я маленькой провалилась в полынью. Так мне говорила Керри. И это же было написано на конверте, где он лежал.
– В день, когда Роб утонул, медальон был на шее твоей мамы. Наверное, в воде цепочка расстегнулась. – Отец умолкает, запускает пальцы в волосы, словно хочет выдавить из головы тяжелые мысли. – Ник, я больше не могу тебе врать… Роб забрал у нее медальон, сорвал в воде. Потом уронил, когда… когда тонул.
– Они с мамой дрались?
– Нет. Он был зол на нее. Говорил гадости, несколько раз ударил. И тогда я прыгнул в воду, чтобы ему помешать.
Сейчас отец не врет. И у меня нет иного выбора, как сказать ему правду.
– Роб говорил, это было убийство.
Отец выпрямляется и поворачивается ко мне:
– Он тебе наврал, Ник. Это был несчастный случай. Мы с ним дрались, но убивать его я не собирался. Просто хотел, чтобы он не издевался над Нейшей. Потом проводили расследование. Роб запутался в водорослях и не смог выплыть.
– Он в это не верил. Столько лет выжидал, чтобы отомстить вам с мамой. Я ведь ничего не знала, когда впервые его увидела. Он мне помог. Я подумала… решила, что он мне друг.
Мои слова не сразу доходят до отца. А когда доходят, он бледнеет.
– Я столько лет старался уберечь тебя. Постоянно думал о твоей безопасности. Когда ты захотела плавать, я испугался. Сразу подумал, что он может проникнуть в бассейн.
– Но когда я впервые увидела его, я не знала… не подозревала, что он мой…
Кто же он мне на самом деле? Дядя? Отец?
– А потом мы с Милтоном стали раскапывать информацию. Я нашла свое свидетельство о рождении с вашими настоящими именами. Милтон разыскал все твои сообщения на форуме и статью о гибели Роба. У нас оказались отдельные куски головоломки. Но я и сейчас не знаю, как сложить их в общую картину…
– Он мог бы в любое время тебя забрать…
– Но ведь не забрал. Я же сказала, сначала он вел себя как друг…
– …и в это же время убивал других девочек. Твоих ровесниц.
– Да. Ты прав. Все утонувшие – его жертвы.
Мною до сих пор владеет ужас. Роб. Серийный убийца. Мой друг. Мой дядя. Или… мой отец?
– Это моя вина.
– Нет, Ник. Убийства начались раньше, чем он добрался до тебя. Так поступают все мучители, насильники, убийцы, маньяки: заставляют жертву думать, будто это она их спровоцировала. Вроде сама же и виновата. Они врут. Жертвам. Себе.
– Как думаешь: все закончилось? Это вообще когда-нибудь закончится?
– А ты по-прежнему его видишь?
– Нет. После того… Может, я говорю глупости, но мне кажется, что мама его остановила. Когда я в последний раз видела ее под водой, она была очень… сильной. Пап, как мне ее не хватает. Привыкнуть не могу к тому, что больше не увижу ее.
– Мама и сейчас с тобой. И со мной. Она навсегда останется с нами. Мы ее любили, а она любила нас. Любовь не может исчезнуть.
Мне очень хочется верить отцовским словам. Хочется, чтобы смерть человека не обрывала полностью связи с ним. Но сейчас у меня совсем другие ощущения. Каждую секунду я остро чувствую мамино отсутствие. Пустоту пространства, в котором прежде была мама. Тишину там, где должен звучать ее голос. Жуткое одиночество при одной мысли, что она уже никогда не подойдет и не обнимет меня.
– Медальон, – напоминает отец. – Ты не против, если мы вернем его Айрис?
– Я согласна. Даже хочу этого.
Беремся за руки и идем к могиле супругов Хеммингс.
– Но как мы это сделаем? – спохватываюсь я. – Нельзя же просто положить медальон на могилу. Кто-нибудь его заберет.
– Я все продумал.
Отец лезет в рюкзак и достает садовую лопатку.
