Партиалы

по другому. Внутри все осталось примерно так, как запомнилось Кире, в том числе и хмурая верблюдица в гостиной.

– Привет, Долли, – поздоровался Маркус. – Сто лет не виделись.

Зочи протянула руку Товару:

– Похоже, всех остальных вы знаете. Меня зовут Зочи.

– Зочи Кесслер, – проговорил Товар, не обращая внимания на ее протянутую руку. Он шарил в одной из тележек в поисках еды. – Или, точнее, «печально известная Зочи Кесслер». Ваша мать места себе не находит от волнения.

– Тогда пусть идет и повесится.

– Она куда охотнее повесит вас, – Товар протянул ей банку равиоли. – Что-то никак не найду консервный нож. – Он повернулся к тележке. – Я уже говорил, что вас разыскивают как преступников? За ваши головы объявлено вознаграждение, на площади висят объявления, все по полной программе. А, вот он, – Оуэн обернулся к ребятам и указал на Киру консервным ножом с резиновой рукояткой. – Она главный предатель, приспешница партиалов, главарь. Двое парней – наивные простофили, позволившие себя надуть. – Он указал на Зочи: – А ты неблагодарная дочь, наглядный пример того, как Голос обманывает людей, и они становятся предателями, – Товар протянул ей консервный нож. – Сейчас найду ложки.

– И кто теперь главный? – поинтересовалась Кира. – Что случилось после того, как мы ушли?

– Хотите сказать, после того, как вы ввергли остров в пучину анархии, – хмыкнул Товар и протянул ложки, все из разных наборов.

– Что о нас говорят? – спросила Кира.

– Вы вступили в сговор с Голосом, который, в свою очередь, заключил союз с партиалами. Ворвались в больницу, освободили агента партиалов из-под стражи и в настоящее время либо скрываетесь где-то в лесах, либо сбежали на материк, чтобы подготовить вторжение. Чему из этого мне верить?

Кира осторожно ответила:

– Зависит от того, как вы относитесь к партиалам.

Товар уселся на диван напротив и пристально посмотрел на девушку:

– Не могу сказать, чтобы они играли сколь-нибудь значимую роль в моей жизни – не считая того, что они уничтожили всех, кого я знал. Так что в целом я к ним отношусь очень плохо. Но думаю, если бы они хотели нас убить, мы бы давно были покойниками, так что если у вас другая точка зрения, я вас внимательно слушаю.

Кира кивнула:

– Вы ведь человек широких взглядов, мистер Товар?

– Хотелось бы в это верить.

– Чтобы осознать то, что мы вам расскажем, мистер Товар, придется раздвинуть их пошире, – проговорил Маркус. – Во-первых, РМ создали не партиалы.

– И они не собираются нас уничтожать. По крайней мере, не все, – добавила Кира. – По крайней мере, пока. Отсюда следует второе: да, мы сотрудничали с партиалом. Освободили его и увезли с острова, а он помог нам вернуться.

– Матерь божья, – ахнул Товар. – И из-за этого началось восстание?

– Наоборот, – застенчиво поправила его Кира. – Это мы подняли восстание, чтобы отвлечь Сеть безопасности и освободить партиала.

Товар присвистнул:

– Да вы зря времени не теряете.

– Еще бы.

– И это все? – спросил он.

– Пока да, – ответил Джейден. – Теперь ваша очередь.

– С чего бы начать, – Товар задумался. – Две ночи назад вы пустили слух, подняли восстание и сбежали, когда началось самое интересное. Стадион сгорел, правда, не дотла; мэрия с кучкой сенаторов тоже сгорела.

Кира вспомнила про Изольду и побледнела. Мы-то думали, там она будет в безопасности. Неужели она была внутри?

– А больница?

– Больницу никто не поджигал, хотя о домах на шоссе не могу сказать того же. Правда, в больнице в ту ночь произошли самые крупные беспорядки, и счет жертв, так скажем, велик.

– Беременные не пострадали? Сколько человек погибло?

– Родильное не тронули, – ответил Товар. – Точное число погибших мне неизвестно – может, меньше, чем сообщает Сенат, может, больше, чем вы ожидали.

– А что сообщает Сенат? – допытывалась Кира.

– Двести человек, – голос Товара стал жестким. – Слишком высокая цена за жизнь партиала.

Кира могла поклясться, что оно того стоило, хотя при мысли об этом у нее сжалось сердце. Двести человек. Она подняла глаза