– Тут же совершенно безопасно! На планете даже комаров нет, зачем оружие…
– Ну да, только гигантские крокодилы. Ладно, тут все понятно. Пойдем посмотрим поближе.
Поселок был раздавлен. Никого живого. Каждый дом разрушен основательно, со старанием, даже с усердием каким-то. Я проверил двери. Замки открыты.
– Замки открыты, – сказал я. – Значит, внутри никого не было…
– Да они просто двери тут никогда не закрывали. От кого?
– Ну, вот и недозакрывались. Или сами они тут все разломали, или кто-то. Бегемоты…
Я поглядел в небо.
– И что ты там видишь? – спросила Аврора.
– Дождик прошел, и персты грозы растворились, и солнцем с небес смотрит на нас Заратустра… Короче, думаю, почему это Карантинная Служба не торопится? Тут, можно сказать, стихийное бедствие во всей своей ужасающей неприглядности, а стражей порядка все нет и нет. Плохо работают…
– У тебя что, Аут, обострение? Опять комплексы разыгрались? Лечись животным магнетизмом, – нагло ответствовала мне Аврора. И продолжила: – Тебе ведь вообще-то на самом деле лечиться надо. Серьезные сложности с психикой, даже пиявки твои не помогают, кажется все время что-то.
И вот только она мне это сказала, как мне тут же и показалось. Между камней. Блеснуло что-то, то ли осколок стекла, то ли кусок железа, не знаю даже. В глаз мне попал острый лучик, я даже зажмурился.
А когда глаза открыл, то ничего там уже и не блестело.
– Ты, между прочим, разговариваешь во сне, – сообщила Аврора. – Так громко, что мне в моей каюте даже слышно.
– Я разговариваю?! – Я был поражен.
– Ну да. Засыпаешь и ровно через три минуты начинаешь бухтеть. Иногда по полчаса бормочешь – бу-бу-бу, бу-бу-бу. Довольно забавно…
Я почувствовал, что краснею. Никогда не думал, что я разговариваю во сне. Как какая-нибудь Козетта Ракеткина просто. Позор на мои седины.
– И, заметь, ты не просто разговариваешь, мой милый Аут, ты вещаешь. Можно сказать, даже проповедуешь. Все про предназначенье, про персты судьбы, про священные безумия.
Я покраснел еще больше. Наверное, если бы меня сейчас ткнули булавкой, то я бы лопнул.
– Мое предназначенье! – Аврора использовала наполеоновские интонации. – Высокие идеалы! Недрогнувшими руками!
Я скрипнул зубами. Дрогнувшими.
– Мое Предназначенье… – повторила Аврора. – Знаешь, дорогой мой Аут, я вот сейчас открою, в чем твое предназначенье…
– А ты храпишь! – перебил я. – Как тюлениха! Сама лечись! Кошмариха!
Аврора нахмурилась и втянула голову в плечи, как озябший и голодный гриф.
– Как ты меня назвал? – угрожающе спросила она.
– Кошмариха, – повторил я уже с удовольствием. – Анжелика Индепендент-Кошмар…
– Я не Анжелика… – Аврора поперла на меня. – Меня зовут Аврора…
Видимо, я попал в больное место. Угадал. Насчет Кошмарихи. Мерзкое названьице, что уж говорить. И насчет Анжелики. Мерзкое имечко, это точно.
Так и буду ее дальше называть.
Аврора наставила на меня «плаксу». Нацелила прямо в голову. И перевела переключатель. В сторону увеличения мощности. Что еще от нее можно ожидать?
– Не трать заряды, – посоветовал я ей. – Пригодятся еще…
А сам уже выбирал, куда прыгать – вправо, влево или Авроре в ноги.
Но Аврора опустила «плаксу» и рыкнула:
– Потом с тобой… поговорим.
– Потом, – согласился я. – Ты, кстати, Аврора зря на меня обижаешься. Подумаешь, Кошмар…
Аврора скрипнула шеей и спросила:
– Что будем делать?
– Надо попробовать разобрать обломки… Вдруг кто живой…
– Надо…
И мы стали разбирать обломки, проявлять старание и всяческое трудолюбие.
Это было нетрудно – коттеджи стандартные, настоящий кирпич, черепица и цемент не использовались, в основном модифицированный пенопласт. Разбирались легко. Только страшновато. Встретить то, что под обломками. Я вот никогда еще мертвых не видел. Нет, конечно, все пираты поголовно убийцы и кровопроливцы, однако все равно как-то не по себе…
