нужными связями и репутацией. Я лишь объясняю, что и сам вводил осведомителей для пользы общего дела. В конце концов, если бы меня не оказалось здесь сегодня, кто знает – нашли бы вы свиток и смогли бы выбраться из архива незамеченными.
– И как же вы здесь оказались? Изобрели машину мгновенного перемещения? Наверное, ещё и зеркало всевиденья, в котором узрели, что мы безуспешно ищем бумаги, после чего решили прилететь сюда с Александром и явились предо мной, как посланник Зевса?
– Вы преувеличиваете способности современной науки. Я отправился в путь, едва узнал о том, что вы захвачены пиратами. Если бы они убили вас или приковали к веслам… На этот случай стоило подстраховаться. Что же касается Александра, то я не знаю, как он оказался у вас, но склонен доверять ему во всем. Он еще никогда не подводил меня и не предавал.
Звучало логично. Леонид говорил весомо, с полной уверенностью в своей правоте. И Юлиус решил сдаться – то есть не поднимать больше вопрос о соглядатаях, однако твердо пообещал себе впредь быть осмотрительнее и регулярно оглядываться по сторонам.
– Тогда у нас осталось всего одно дело. Я отдаю вам свиток, вы мне – соответствующую награду, – тут Юлиус замолчал на мгновение, стараясь, чтобы не прозвучало какое-нибудь неосторожное слово. Тут надо было не продешивить.
– Давайте сначала убедимся, что вы добыли искомую бумагу, а не записку младшему алхимику от старшего – с просьбой вымыть пол в секторе коридоров под буквой «омега».
Корпс пожал плечами, хотя и сам не был до конца уверен, что они действительно нашли то, что хотели – не до проверок было. Поэтому он с показным спокойствием высвободил нужный свиток из вороха других.
Мысль о том, чтобы отдать нажитое таким трудом другому человеку, почему-то вызвала внутри мошенника стойкое неприятие. Он куда более свободно относился к понятию собственности, когда она была чужой. Однако сейчас Юлиус чувствовал, что право владеть этим свитком он «заработал». Потом и кровью. Мошенник вполне мог бы расписывать свои тяготы и лишения, перенесенные ради обладания нужной вещью, подобно работяге, хватившему лишнего в баре и втолковывающему каждому, что его труд, дескать, самый опасный, тяжелый и почетный.
Именно из-за этих причин, а также по давней привычке – видеть и контролировать все, Корпс не передал свиток Леониду, а попросту развернул его прямо на палубе кораблика. Тут же все склонились, в ожидании страшных тайн, секретов и прочего. Даже Александр, попискивая от нетерпения, протиснулся между массивных ног Гераклида.
– Гм-м-м-м, – протянул Юлиус. – Похоже, придется возвращаться.
– Сковав металл, возблагодари жерло вулкана, что позволило тебе это сделать. Брось в него кольцо, чтобы умилостивить и не допустить разрушений, – зачитал Аквус первую строку. – Что это? Кулинарная книга для кузнецов?
– Похоже на то… – по мнению Корпса, после того, как Гераклид озвучил написанное, оно стало выглядеть еще бессмысленней.
– Это шифр, – Стадис, к его чести, не стал смотреть на остальных снисходительно, с укором или даже с презрением, как очень часто позволяют себе делать некоторые люди, которые что-то знают в отличие от других. – Не очень сложный и давно устаревший. Что, кстати, доказывает, что документ древний. Ну, или кто-то попытался сделать так, чтобы он выглядел подобным образом.
– Ясно, – Юлиус кивнул. – И что все это значит?
– Это значит, что тот, кто собирается стать инженером, механиком или даже плавильщиком, обязан заключить с Гефестом соглашение и возносить тому хвальбы. Далее тут расписано и про некоторых других богов. К примеру, про Посейдона: «По зеленым морям, по синим волнам путешествие будет успешным, если помнить будешь, что когда гостя привечают, то хозяина почитают. Он же и вправе выгнать, коли ведешь себя, как свинья, да последнее отдать не готов».
Леонид замолчал. Корпс заметил, что глаза ученого быстро перебегают со строчки на строчку.
– Очень странно, – произнес Стадис, спустя пару минут. – Это возмездный, очень четко прописанный договор. Обязующимся его соблюдать, то есть почитать отдельных богов в ущерб остальным, полагается благословление, помощь и даже технологии, – Леонид покачал головой. – Если это все действительно правда, то какое-то время назад кто-то на Олимпе открыл для себя товарно-денежные отношения.
– Что же странного? – удивился мошенник. – Каждый бог чему-то покровительствует.
– Да. Но не каждый требует за это веровать. Собственно, раньше вообще никто не требовал. Я немало знал изобретателей, которые в положенные праздники приносили жертву всем на Олимпе, но при этом верили они только лишь в себя. Никаких «ты – мне, а я – тебе». Интересно, кому и зачем понадобилось такое? Александр, варианты?
Крот в ответ лишь беспомощно развёл лапками, которыми тут же прикрыл мордочку.
– Так зарождаются банды, – хмыкнул Юлиус. – Ты платишь деньги, а громилы ходят и выполняют твои поручения. Можешь даже почувствовать себя крутым человеком и обязать их одеваться, как ты, и везде прославлять твое имя. А если они отказываются – требуй с них назад то, что заплатил. Люди быстро привыкают к тому, что у них есть деньги или еще какие-нибудь блага, так что желающих выйти из этой банды мало.
Какое-то время они все молчали. Лишь Александр беспокойно ползал по свитку и тихонько попискивал.
– И все же, я не понимаю: почему исчезали мои коллеги? Только из-за того, что они не молились?
– Думаю, друг мой, об этом знают только люди из ордена и сами боги.
