А могилу Тамерлана в Самарканде решили исследовать, несмотря на надпись: «В день, когда будет потревожен мой покой, начнется кровопролитная война». Знаешь, когда ее вскрыли?
– Ну?
– 22 июня 1941 года.
– Да ладно! – Боб недоверчиво покрутил головой. – Случайность же!
– Мы уже терли сегодня за случайность, – отрезал Кречет. – Все, хватит базарить, пора выдвигаться.
Не доходя до Глины, Кречет, как обычно, замотал лицо платком – от всепроникающей пыли, поднимающейся над руслом мертвой реки при каждом шаге. Боб тоже вытащил свою арафатку, отыгранную назад буквально накануне.
С тех пор как они столкнулись здесь с «Поющим Призраком», Глина пугала Боба сильнее, чем все прочие опасности пустошей. На самом деле ничего страшного тут отродясь не бывало и не случалось; пожалуй, Глина была самым спокойным местом на сотни километров в округе, но явление сверкающего объекта с неба, нечеловеческая музыка и все прочее, что сопровождало «Поющий Призрак», так потрясло пограничника, что он еще на подходе начал тревожно озираться и сжимать автомат.
Кречет беспокойства не выказывал, шел себе спокойненько, вразвалочку, обходя засохшие кусты и камни. Глядя на него, Боб убеждал себя, что все нормально, но против воли испытывал сильное волнение.
– Не трусись, – вдруг сказал Кречет. – Снаряд два раза в одну воронку не попадает.
– Ну да, ну да, – закивал Боб. – Так говорят.
– Теория вероятности! – со значением произнес напарник. – Не хухры-мухры, понял?
Поднявшись на косогор, они начали спускаться в долину с темневшим посредине такыром. Тропа, по которой ходили патрульные, пересекала его наискось, уводя на Козий брод, цепочку небольших холмов на северо-востоке.
– За мной! – вдруг выдохнул Кречет и, пригнувшись, бросился к куче камней, громоздившихся на бывшем берегу бывшей реки.
Боб, ничего не понимая, сдернул на всякий случай с плеча автомат и устремился за напарником. Кречет растянулся за камнями, вытащил бинокль. Боб привалился плечом к теплому, несмотря на пасмурный день, валуну и растерянно огляделся. Все его былые страхи, связанные с «Поющим Призраком», вернулись. Кречет разглядывал речную долину и молчал.
– Да ну, ты что, думаешь, он опять прилетит? – недоверчиво покосился Боб на напарника. – Так не бывает! Сам же говорил – снаряд два раза в одну воронку не попадает.
– Случайности не случайны, сам же сказал, – проворчал Кречет, водя биноклем из стороны в сторону, и тут же опустил голову за камень. – Нишкни, пацан! Башку убери!
– Что там, что? – зашептал Боб, уткнувшись лицом в песок.
– Слушай!
Боб весь обратился в слух – и вздрогнул. С неба полилась уже знакомая «музыка».
– Летит, – коротко пояснил Кречет. – Везучие мы с тобой.
– «Призрак»? – Боб повернулся на бок, сдвинул флажок предохранителя, лязгнул затвором.
– Не высовывайся! – приказал Кречет, продолжая скрытно наблюдать за небом.
Сияние падало с небес, неотвратимое, как божья кара. Боб стиснул зубы, отполз чуть назад. Кречет опустил бинокль и уткнулся лицом между камнями.
«Музыка» гремела так, что закладывало уши.
– Кречет! – громким шепотом сказал Боб. – Погляди!
– Ты что… – Напарник задохнулся от возмущения. – Ты что, падла, опять высунулся?!
– Да погляди, говорю тебе!
Осторожно приподняв голову, Кречет увидел, что под сиянием по такыру от висящей на тросах круглой платформы, оставляя за собой пыльный шлейф, движется более чем странная компания.
Первым, чуть прихрамывая, шагал мужчина среднего роста в защитной куртке и таких же штанах, следом, держась за руки, шли парень с девушкой, одетые по-центрумски, так, как одеваются северяне. Замыкал шествие гигант двухметрового роста в белом плаще до земли и белой же фуражке с высокой тульей. Он нес на руках мужчину, судя по всему, больного или раненого.
– Это чё за клоуны? – ошарашенно спросил Боб.
– Не мельтеши, – прошептал Кречет. – Сейчас что-то будет…
Незнакомцы дошли примерно до того места, где в прошлый раз патрульные видели «Поющий Призрак», и остановились, о чем-то совещаясь. Здоровяк положил свою ношу на землю. Хромающий присел, взял раненого за руку, парень отпустил девушку и тоже опустился рядом.
– Вроде первый на Гонца похож, только тот не хромает, – с сомнением в голосе предположил Боб.
