без того все ясно: все выбрались, все живы!
Видать, встряска пошла на пользу.
Аким продолжал ошалело хлопать глазами и хватать ртом воздух. Сталкер усмехнулся, поднялся. Принялся отряхиваться, не преминув, впрочем, язвительно заметить:
– В общем, все поняли: нечего лезть поперек батьки в пекло!
И неторопливо двинул дальше.
Местность по-прежнему была незнакомой. Впереди были лысые бугры, каких Кот еще не встречал ни разу. Ну бугры так бугры, все равно лучше, чем «порченая земля» по сторонам. Вариантов нет – надо идти вперед. Только вот разметить путь от возможных ловушек. Привычных гаек под рукой нет, но это не проблема.
– Глеб, дай патронов! – попросил Кот.
Контрразведчик всем своим видом выразил недовольство, но горсть патронов отсыпал. Сталкер примерился – и отправил вперед первый. Следом – еще несколько. Похоже, опасности бугры не представляли. Так и пошли. Перевалили через один, спустились в ложбину. Снова три брошенных патрона – и путь продолжен.
Они прошли так шагов триста, когда Кот почуял неладное. Не давал ему покоя маленький неказистый домик впереди. Черт его знает, откуда он здесь взялся, среди этих бугров.
– А ну стойте! – приказал сталкер.
Спутники привычно подчинились. Еще бы, в Зоне сталкер – всегда хозяин. Пристально вглядываясь вдаль, он медленно спросил:
– Мне одному кажется, что дом движется?
– Что? – недоуменно произнес Шевцов. – Где?
– Здесь не только дом, здесь все как бы не на месте, – тихо сказал Аким.
И только после его слов Кот словно прозрел: проклятые бугры действительно движутся! Медленно, едва заметно для глаза, колышутся, как огромные земляные волны. И они сейчас стояли как раз посреди одной такой «волны».
– Так, – медленно произнес Кот. – Зря мы сюда полезли.
– Что такое? – завороженно произнес Аким.
– «Акварель».
– Это опасно? – быстро спросил Шевцов.
– Как сказать… Сами по себе ползучие холмы угрозы не несут, если, конечно, пейзаж не поплывет. Тогда и размазать может. А сейчас тут более-менее стабильно. Но так мы никогда не поймем, где находимся. Снова, видать, началась перетасовка местности.
– Перетасовка? – повторил Аким. – Это как?
– Бывает такое. В Зоне все в движении. Ловушки постоянно меняют расположение, границы самой Зоны расползаются. А внутри нет-нет да местность поплывет. Поэтому здесь бесполезно ориентироваться по картам. Уже не одна экспедиция так сгинула. В Институте теперь только вешкам доверяют: воткнули – она торчит. Поплывет местность – вешка тоже отклонится. Просто, как все гениальное.
– Пространственные аномалии, – констатировал Аким.
– Они самые, – не стал спорить Кот.
Хочет вешать околонаучные ярлыки – пусть вешает. Толку от этого никакого, но некоторых это почему-то успокаивает. Назови «комариную плешь» «гравиконцентратом» – и все ходят с довольным видом. А вертолетчикам, грохнувшимся в эту хреновину, уже неважно, как ее называют всякие умники.
– Бегом! – скомандовал Кот. – Вялым шагом отсюда не выбраться.
Перешли на бег. Это тоже рискованно: легко какую-нибудь ловушку пропустить. Но иначе никак – движение рельефа заставляет тупо топтаться на месте. Знакомый сталкер с погонялом Бам рассказывал про одного бедолагу, который так и загнулся в «акварели», сутками топчась на месте. Непонятно, правда, откуда этому бородатому проныре известны подробности. Кот так и спросил тогда: что, мол, бросил товарища? Чуть до драки не дошло.
Задыхаясь, они продолжали бежать, пока бугры внезапно не сменил каменистый пустырь.
– Стой! – крикнул сталкер, замерев на месте.
Все послушно остановились, тяжело переводя дух от бега. Из этой коварной «движухи» они вроде вырвались, но главное, на радостях не вляпаться в новое дерьмо.
Припав к земле, Кот внимательно оглядел неровную поверхность впереди. Так и есть: легкое марево поднимается от земли, это притом, что тропической жары вокруг не наблюдается.
Подкинув на ладони автоматный патрон, отправил его в это неприметное марево. Последствия оказались неожиданными.
Хлестко щелкнул выстрел. Камень под ногами Шевцова подпрыгнул, плеснув крошевом, с визгом рикошета пуля отправила вдаль.
– Так, с патронами пора заканчивать, – сказал контрразведчик. – Так мы сами себя поубиваем.
