настоящий момент остались только Арил и Глав. Все остальные были припаханы императором. Ну и арвендейльцы, конечно. То есть они также были задействованы на восстановлении города, который, кстати, первоначально привел их в слегка ошеломленное состоянии. Ну еще бы, город, в котором жило в разы больше народу, чем во всей Теми, и который одновременно был укреплен сильнее, чем Зимняя сторожа… Но при этом караул рядом со своим герцогом они несли аккуратно, каждый день выделяя для этого необходимое число бойцов. Впрочем, Трою с Лиддит они не докучали, взяв на себя охрану, так сказать, внешнего периметра и оставив непосредственную охрану на Глава с Арилом…
— Вот и наше солнышко встало, — добро, но несколько ехидно улыбнулся Глав, когда Трой выбрался из своего шатра. Но тот молча протопал к колодцу и, ловко закинув ведро в его зев, споро вытянул его обратно.
Окатившись парой ведер, Трой подхватил валявшуюся рядом с колодцем палку, которую подобрал еще в лесном лагере и с того момента использовал как заменитель меча на разминке, и закрутил привычный разминочный комплекс. Глав несколько мгновений наблюдал за ним, а затем подхватил котелок, стоявший на земле рядом с костром, и водрузил его на крюке, установленной над костром треноги. После чего подкинул в костер сучьев.
Разминка долго не затянулась. Трой аккуратно положил дрын на землю и двинулся в сторону костра.
— Отвар будешь или чего посущественней сварганить? — поинтересовался Глав, когда он подошел.
— Сам водой питайся, — пробурчал герцог Арвендейл, присаживаясь на чурбак.
— Понял, — ухмыльнулся Глав, — не дурак. И правда — чего это я? С таким ночным расходом энергии, как у тебя, никакой отвар не поможет… — ехидно прокомментировал он, но едва только Трой бросил на него сердитый взгляд, тут же вскинул руку, все-все-все, молчу-молчу, грозный герцог. Молю вас простить глупую бестолочь за грешную непочтительность.
— Ну, он-то, может, и простит, Глав, — послышался насмешливый голос со стороны палатки, — а вот я-а-а-ау… — Лиддит не удержалась и зевнула. От чего впечатление от ее грозной речи оказалось несколько смазанным. Но это на взгляд Троя. Потому что Глав, похоже, так не считал. Он нервно вскочил и, побагровев, залепетал:
— Лиддит, прости… это шутка была. Да я б никогда… Ну ты же знаешь!
— Правда? — не слишком натурально удивилась Лиддит. — Нет, не знаю. А должна?
— Госпожа! — взвыл Глав. Причем Трой мог бы поклясться, что его побратим точно испуган… Надо же! Под атакой орков стоял не дрогнув. Когда они ворвались в Священное место Каменных лбов, именно Глав положил единственного среагировавшего на них шамана. Через Проклятый лес вместе с ним прошел. А вот Лиддит реально боится. И ладно бы только он! У Троя сложилось впечатление, что даже идш и гном — самые упрямые и сварливые члены их братства, не рискуют особенно связываться с дочерью бывшего императора… Ну вот как у нее это получается, а?
— Ладно, Глав, — милостиво повела бровью Лиддит, подходя к Трою и по-хозяйски устраиваясь на его коленях, — будем считать, что я тоже пошутила. Чем ты там собираешься нас кормить?
— Э-э-э… вот — есть холодное мясо, лепешки. Еще теплые. Алмонкурцы привели в порядок пекарню у Бронзовых ворот и наладили выпечку лепешек.
— Только лепешек?
— Да, Ваше сиятельство, — кивнул Глав, решив не рисковать и воздержаться от панибратства. — Для нормального хлеба у них нет дрожжей, а закваску для алмонкурской ваччинеты они израсходовали еще в лесном лагере… — Алмонкурская ваччинета являлась национальным блюдом этой провинции и представляла собой лепешку с начинкой, в качестве которой обычно использовался сыр или масло, смешанное с травами. Но иногда использовались и другие начинки. Жители Алмонкура считали ее самой вкусной выпечкой на свете. И среди подданных императора было немало таких, кто был с ними согласен.
— Они ждут подхода каравана из Алмонкура, после чего обещают начать радовать нас вкусом настоящей ваччинеты.
— Нас вкусом, а свой карман — серебром, — усмехнулась Лиддит, — и кончай уже тут «сиятельствовать». Я же сказала, что пошутила…
— Да кто тебя знает, Лиддит, — пробурчал в ответ Глав, слегка, однако, расслабившись. — С такими, как ты, лучше перебдеть. От того, что я лишний раз тебя так поименую, — у меня язык не отвалится, а голова точно целее будет. — И он протянул уютно устроившейся на коленях у Троя герцогине Арвендейла внушительную конструкцию из лепешки и водруженного поверх нее солидного куска мяса, присыпанного сверху горкой мелко нарубленной зелени.
— Тоже разумно, — покладисто согласилась Лиддит, принимая от него этот импровизированный бутерброд. — Мало ли как оно может случиться…
— Э-э-э… Лиддит, я пойду, помоюсь, а то от меня после разминки потом шибает, — подал голос Трой.
— Если ты это из-за меня, то не надо. — Лиддит повернулась к нему и потерлась щекой о его голую грудь. — Я люблю, когда от моего мужчины пахнет потом. Значит, он хорошо поработал…
— Это — да, — тут же встрял уже, как видно, совсем успокоившийся Глав, — хорошо. Мы-то что — мы-то привычные. А вот остальные поначалу все дюже удивлялись, как он по утрам с этим дрыном вокруг колодца скачет. Даже спрашивали, как наш герцог, нормальный?
— Да не очень-то и долго спрашивали, — раздался голос Арила, появившегося из-за соседних палаток, ведя в поводу своего коня. — Тем более что господин герцог и среди своих арвендейльцев точно такие же порядки установил. Сказал, что мои люди должны лить пот до боя, нежели кровь во время.
