– Так, значит, крыша? – он кивнул. – Идем.
Поднявшись, он не стал протягивать мне руку. Наклонившись, он подхватил меня на руки, а потом вспыхнуло адово пламя.
Крыша особняка лорда Тьера оказалась достаточно плоской, для того чтобы здесь разместился уютный полукруглый диванчик, небольшой восьмиугольный столик и груда теплых одеял.
– Потерпи, – попросил Риан.
Затем аккуратно опустил меня на ноги и начал основательно закутывать в одно, второе, третье…
– Хватит уже, правда, – сообщила уже лишенная возможности даже пошевелиться я.
– Не замерзнешь? – встревоженный вопрос.
Выразительно посмотрела на втрое увеличивший меня кокон.
– Но если станет холодно… – начал магистр.
– Обязательно скажу, – заверила его я, раздумывая над тем, как теперь добраться до дивана.
Добираться не пришлось, меня вновь подхватили на руки, отнесли и усадили, спросив в итоге:
– Удобно?
– Очень, – сдерживая улыбку, ответила я. – А себя ты также закутаешь?
– Зачем? – Он потянулся, нежно поцеловав меня в кончик носа. – В себе уверен, я не замерзну, а тебе… – и с намеком, – лучше сейчас не болеть. Все же слишком много заклинаний противодействия на одну юную адептку.
И после этого взял со столика меховую шапку и ловко надел на меня.
– Чувствую себя снежным сугробом, – призналась в итоге я.
– В таком случае ты самый очаровательный сугроб из всех, какие я когда-либо видел, – тихо ответили мне.
Риан сел рядом, обнял меня за плечи, точнее за одеяло, до плеч там было далеко, и сказал:
– Сейчас.
И вот только он это сказал, как небеса взорвались грохотом, а затем вспыхнули алым пламенем. Огонь словно охватил весь небосвод и медленно начал осыпаться мириадом сверкающих золотых искорок.
– Это дядя развлекается, – Риан прижал меня к себе, – сейчас будет красиво.
– По-моему, и так восхитительно.
– Подожди следующего залпа.
Небеса раскололись!
Взрыв, столь мощный, что задрожал весь особняк, и вспыхнул свет, пролившийся из расколовшихся небес, словно радуга, рекой опадающая на землю. Я завизжала, мой восторженный крик потонул в гуле тысяч голосов, а небо сотряслось вновь.
Цветок!
Огненный, яркий, сверкающий до такой степени, что заболели глаза, и почти сразу яркий знак Темной империи! Затем с каждым грохотом в небе появлялись темные, оборотни, вампиры, гномы, люди, тролли, полукровки, нечисть, нежить, особенно красиво смотрелись лесные дриады и русалки. Все расы и народности Темной империи оживали в сверкающей огненной феерии, и не был забыт никто. Правда, когда в небе огонь изобразил домовых, фениксов и ведьм, я удивленно посмотрела на Риана.
– Новым указом императора данные народности были приняты в состав жителей империи.
– Но ведьмы… – прошептала изумленная я.
– Даже откроют отделение Ведической Школы на нашей территории.
– Ого!
– Чему ты удивляешься? – спросил Риан. – Император лоялен ко всем расам, и права в империи равны у всех, кроме немногих представителей высшей аристократии, неудивительно, что количество перебежцев растет.
– Да, но ведьмы, – этого я положительно осознать не могла.
– Понимаешь, – магистр загадочно улыбнулся, – у Эллохара есть одна-единственная слабость. У этой слабости уже четверо детей и любимый супруг, кстати, не последний человек в королевстве, но… Та ведьма так и осталась личной маленькой слабостью сурового директора Школы Искусства Смерти. И когда она обратилась за помощью, Эллохар не смог ей отказать, так что отделение Ведической Школы будет действовать под защитой адептов Смерти.
Немного подумав, я все же спросила:
– Магистр Эллохар страдает от неразделенной любви? – В это слабо верилось, учитывая его издевательский характер и наличие тех самых розовых панталончиков.
– Это не моя тайна, Дэя, – ответил магистр и загадочно улыбнулся, разглядывая мои глаза.
