бутылки. Что-то лежало здесь неделю, что-то — несколько десятков лет. В отличие от других мест Западная пустыня не перерабатывает такого рода мусор, а хранит его подобно временной капсуле. Губы давно потрескались, язык снова и снова приклеивался к нёбу. Нокс поднял бутылку, которую держал между ногами, прижался губами к горлышку и сделал глоток. Но уже через несколько секунд во рту было так же сухо. Он обернулся, чтобы лишний раз убедиться: запасов вполне достаточно.
В одной из экспедиций с Ричардом, когда они шли по следам исследователей Зерзуры, нанесших на карту Западную пустыню и Гилф-Кабир, Нокс наткнулся на останки мужчины в одежде бедуина. Судя по всему, он устроился на ночь у костра и внезапно умер от сердечного приступа. Неподалеку нашлись и кости верблюда, привязанного на ночь к колышку и не сумевшего освободиться.
— Что это там? — Рик указал вперед.
Ветровое стекло покрылось таким слоем пыли, что Ноксу пришлось высунуться из окна. Горизонт потемнел, словно оттуда шла грозовая туча, да вот только на небе не было видно ни облачка, да и вообще дождь в Западной пустыне не самая большая проблема.
— Беда, — пробормотал Нокс.
3
На виллу Ибрагима Елена приехала усталая, раздраженная и готовая вспыхнуть от малейшей искры.
— Ты опоздала, — сердито бросил Николай, провожая ее в кухню, где Филипп Драгумис обсуждал дальнейшие планы с Костой, давним начальником службы безопасности, и несколькими парнями из его команды, закаленными ветеранами недавних балканских войн. — Я же сказал быть к девяти.
При виде Драгумиса-старшего Елена машинально поправила висевшую на плече сумку. Но нет, момент еще не настал.
— Были другие дела. Да и с чего такая спешка?
— К закату нужно быть в Сиве.
— В Сиве! — взорвалась Елена. — Вы заставили меня проделать такой путь только для того, чтобы тут же вернуться?
— Для твоей же пользы. — Николай кивком указал на монитор охранной системы. — Здесь записано, как ты приехала. А завтра вечером система запишет, как ты уезжаешь. При необходимости Ибрагим подтвердит, что ты все время находилась здесь и не покидала виллу.
— Тогда как…
— Есть задний выезд. Мы настроили камеру так, что она ничего не показывает. — Николай посмотрел на часы. — Скоро отправляемся. Пожалуйста, дай мне свой телефон.
— Зачем?
— Если ты позвонишь со своего мобильного в ближайшие часы, звонок могут засечь, — терпеливо объяснил Николай. — И тогда от твоего алиби ничего не останется. Мы не можем так рисковать.
— А как же будем поддерживать связь?
— У нас радиотелефоны в машинах. — Он протянул руку. — А теперь, пожалуйста, дай мне свой.
— У меня его нет, — призналась Елена, чувствуя себя немного неловко. — Я свой сотовый выбросила.
Николай нахмурился:
— Выбросила? Зачем?
— Какая разница! Выбросила и выбросила. А теперь объясните, в чем дело. Надеюсь, я не зря сюда прикатила.
— Я тоже на это надеюсь, — проворчал Драгумис, жестом приглашая ее к столу. Открыв две книги, он положил рядом с ними фотографию с мозаикой.
— Боже… — прошептала Елена.
— Да. Наконец-то мы его нашли. Осталось только вернуть домой.
Она в ужасе уставилась на него. При всем сочувствии идее македонской независимости, Елена в первую очередь была археологом, и для нее артефакты Сивы в любом случае оставались священными.
— Вернуть домой?
— Конечно. А для чего, по-твоему, мы здесь работаем?
— Но… но это же сущее безумие! У вас ничего не выйдет…
— Почему?
— Прежде всего потому, что его может там не быть.
— Ну, не будет, так не будет. — Драгумис пожал плечами. — Но он там. Я в этом уверен.
