– Не все! – громко выкрикнул Глок, выхватывая из-за пояса меч. – Еще не все слова сказаны, старейшина!
Ряды охранников мгновенно ощетинились мечами, направленными на Глока. Он очутился в кольце из блестящей острой стали, но, казалось, ничуть не испугался. Подняв меч, он воткнул его в доски палубы и громко крикнул:
– Спроси меня о крови, старейшина! Спроси!
Старейшина, с изумлением взиравший на Ползунова, посмевшего обнажить оружие, нахмурился. Он покачал головой, словно ему не хотелось ничего говорить, и Гордей почувствовал, как под его ладонью напряглось плечо Эрика.
– Есть ли кровь на руках? – медленно произнес старейшина, и в наступившей тишине его голос раскатом грома прокатился над палубой «Бесстрашного».
– Есть кровь! – взревел Глок, махнув рукой в сторону своей дружины. – Много крови, старейшина! И кровь требует отмщения!
– С кого ты требуешь взыскать за кровь на руках? – сказал старейшина. – Кто должен уплатить этот долг?
– Эрик Резак! – взревел Глок, ткнув пальцем в своего заклятого врага. – Я вызываю тебя, Резак! Уплати долг крови за моих людей! Их кровь на твоих руках!
Гибберлинги дружно зашумели, все разом, как один. Гордей недоуменно хмыкнул, но потом вдруг понял, о чем идет речь. Он крепко сжал плечо Эрика, но тот поднял лапу и смахнул руку охотника с плеча.
– Долг крови требует уплаты, – медленно изрек старейшина. – Спор между общинами уладят вожди. Это их спор. Больше никто не пострадает, больше никто не будет умирать из-за ссоры вождей. Пусть будет так. Слово старейшины.
Толпа гибберлингов возмущенно взревела, кто-то засвистел. Но ряды охранников совета уже начали размыкаться – воины отступали назад, освобождая площадку в центре палубы, оттесняя остальных гибберлингов ближе к бортам.
Эрик, не сводивший взгляда с Глока, мотнул головой, разминая шею, сделал шаг вперед.
– Да вы с ума сошли! – воскликнул Гордей. – Он же еле на ногах стоит! Винсент, держи его!
– Тихо! – эльф шагнул ближе, ухватил охотника за локоть. – Так надо. Это их обычай. Не вмешивайся.
– Эрик! – воскликнул Гордей, пытаясь выдернуть руку из цепких пальцев эльфа. – Эрик, не сходи с ума! Не надо этого! Все уже кончено!
Маленький гибберлинг резко обернулся, глянул на своего друга снизу вверх. На его лице еще оставались проплешины от ожогов, кончика левого уха не хватало, на лбу шерсть побурела от крови. Его одежда была грязна и разодрана, так, словно ее кошки драли. Он выглядел усталым, смертельно усталым, но глаза Резака пылали настоящим огнем.
– Так надо, Гордей, – тихо сказал он. – Так надо. Нет! Пожалуйста, брат, не вмешивайся. Не надо. Что бы ни случилось, не вмешивайся. Не двигайся с места. Винс, присмотри за ним. Слышишь?
– Да, Эрик, – мягко произнес эльф, – я все сделаю как надо.
Эрик мотнул головой, криво улыбнулся, взглянул на потерявшего дар речи Гордея, отвернулся и направился на площадку. К Глоку.
Цепь охранников разомкнулась перед ним, и тут же сомкнулась за его спиной, отделив Эрика Резака от всех друзей и родичей. Теперь на пустой площадке остались только два гибберлинга – Глок Ползунов и Эрик Резак.
13
Над палубой «Бесстрашного» повисла гнетущая тишина. Десятки гибберлингов, затаив дыхание, не отводили взгляда от врагов, застывших в центре круга. На корабле Глока команда полезла на борты и ванты, чтобы лучше видеть происходящее. После минутного замешательства их примеру последовала и команда с корабля старейшины.
Гордей, благодаря своему росту, находился в выигрышном положении. Ему-то было видно абсолютно все и во всех подробностях. Вот только то, что он видел, категорически ему не нравилось.
Глок возвышался в центре пустой площадки как памятник. Широкоплечий, крепкий, он был на голову выше своего противника. Его черный мех лоснился, кожаный колет на груди блестел, как натертый маслом. На черной морде с прижатыми ушами красовался хищный оскал – сейчас Глок как никогда походил на злобного пса. Длинный меч Глок держал за рукоять, и хотя его острие было повернуто к доскам палубы, не было никаких сомнений в том, что Ползунов знает, как нужно обращаться с этим оружием.
Резак, застывший в паре шагов от своего смертельного врага, не производил впечатления сильного бойца. Он был не слишком велик ростом – даже по гибберлингским меркам. Его порванная туника запылилась, шерсть свалялась и торчала пыльными клочьями. На голове запеклась кровь, кусочка уха не хватало, кроме того, Резак повредил ногу и сейчас стоял чуть наклонясь вправо. В правой руке он держал свой небольшой меч – его близнеца под левую руку Эрик оставил где-то в боях. В левой руке он держал маленький круглый щит, сделанный из потемневших от времени досок. Когда-то щит был по кромке оббит железом, но в последних битвах он заметно обтрепался. Теперь его украшали длинные вмятины, торчали щепки, а по краям, там, где должна быть железная полоса, из дерева выступали лишь головки гвоздей.
В целом, безумный Резак сейчас напоминал серенького деревенского пьянчугу, что на третий день гулянки вышел на драку против заезжего солдата, лишь недавно вернувшегося из армии.
