запрещено покидать пределы посёлка Хунай.
Охотница кивнула, показав всем, что принимает это условие. Один за другим посетители стали покидать дом Валери. Шаман чуть задержался и спросил, показывая на голову костяного червя и кусок шкуры:
– Разрешишь мне взять с собой твои необычные трофеи? Я хочу поискать в своих книгах упоминания о такой удивительной твари.
Девушка рассеянно кивнула. Когда же за шаманом закрылась дверь, она рухнула на топчан рядом с белым котёнком и… рассмеялась! Нет, она вовсе не считала себя обречённой, какой её посчитали все вокруг. Возможность взять на поединок одного приручённого зверя меняла ситуацию самым кардинальным образом. Эх, только бы богомол за ночь не ушёл слишком далеко от посёлка и услышал её призыв!
Поединок чести
Ранним утром в дверь дома деликатно постучали. Валери давно уже не спала и сидела на краю постели давно готовая, а потому тотчас же открыла дверь и вышла на крыльцо. Молодой воин слегка поклонился и попросил девушку следовать за ним на молельную площадку перед домом шамана. Охотница беспрекословно пошла за ним следом, отмечая при этом находящихся на улице и в ближайших дворах многочисленных соседей. Их лица были напряжёнными и суровыми, никто не здоровался с Валери и не желал ей удачи на поединке. Несколько раз девушка даже расслышала произнесённые ей вслед проклятия и бранные слова. Похоже, едва ли не все поголовно желали ей гибели, считая виновной в уничтожении зерна.
Юная охотница ещё вчера вечером заметила толпящийся возле её дома народ. Некоторые из озлобившихся соседей держали в руках зажжённые факелы, Валери слышала призывы сжечь её дом вместе с ней самой. Стражники сдержали тогда разгорячённую толпу и уговорили людей разойтись. Но и потом ночью, осторожно выглядывая из-за занавесей, охотница каждый раз видела несущих круглосуточную вахту вокруг её жилища людей, многие из которых вооружились вилами и дубинами. Это было очень плохо. Соседи не верили в её невиновность и считали, что юная охотница обязательно попытается скрыться, лишь бы избежать поединка с сильным воином. Сейчас Валери старалась сохранять спокойствие и выдержку, идя по живому коридору из перекошенных гневом и ненавистью лиц в сторону площадки, на которой должен был состояться поединок.
На площадке собралось всё население посёлка Хунай от мала до велика. Даже Мажек-ур, несмотря на сломанные ноги, как-то добрался сюда и сидел сейчас на лавочке в первом ряду. При появлении Валери люди расступились, образуя большой круг. Девушка, игнорируя толпу, молча подошла к деревянному идолу, посвящённому духам Леса, и встала перед ним на колени. Зелёный камень-амулет отозвался легко, словно только и ждал её мысленного запроса. Девушка послала осторожный мысленный сигнал, прося своего знакомого богомола откликнуться ей. К её радости, гигантское насекомое находилось совсем рядом от посёлка Хунай и моментально отозвалось на призыв. Валери сообщила громадному насекомому всё, что ей от него требовалось, и разорвала связь, с явным облегчением вставая с оказавшейся неприятно холодной земли.
Пока она общалась с духами Леса, её противник уже подошёл к молельной площадке и теперь с явным брезгливым выражением лица взирал на свою миниатюрную соперницу. Из всей одежды на молодом воине сейчас осталась только набедренная повязка, так что собравшиеся зрители имели возможность с восхищением разглядывать прекрасное мускулистое тело бойца. К тому же Кай-хог перед поединком натёрся ореховой настойкой, от чего его сильное рельефное тело приобрело тёмно-коричневый цвет и блестело в лучах утреннего солнца. В левой руке он держал кожаный поводок, на котором удерживал своего огромного страшного пса. Псину звали Кровожад, и этот боевой пёс своими страшными зубами порвал не одно человеческое и собачье горло во время боёв с отрядами из других посёлков.
– Что-то я не вижу у тебя твоего питомца, – прокричал девчонке противник. – В посёлке только и говорят, что о белом исчезающем зверьке, которого ты притащила с собой из Леса. Мне так хочется накормить сегодня моего любимца свежим мясом. Прикажи ему проявиться, пусть Кровожад посмотрит на свою будущую еду.
Валери встряхнула головой, чтобы поправить лезущие в глаза длинные волосы, и ответила достаточно громко, чтобы все собравшиеся расслышали:
– Твоя весёлость совершенно неуместна, Кай-хог. Ты так и не понял, с кем связался. Ты нарушил клятву верности посёлку Хунай, продался нашим врагам, запятнал себя ложью, пытался убить меня и своего родного брата, сжёг общинное зерно, и после всего этого ещё дерзнул предстать на поединке чести перед ликами духов Леса?! С тобой буду биться не я, слабая девочка. С тобой будет биться сам Лес! Так что на свою жалкую шавку даже не рассчитывай! А ты брысь отсюда, щенок!
Кровожад вдруг взревел дурным голосом и, вырвав поводок из рук опешившего хозяина, со всех ног умчался подальше, оглашая улицу жалобным визгом. Валери улыбнулась про себя и выпустила из пальцев амулет. Она всего лишь передала собаке, как выглядит костяной червь, и внушила глупой шавке, что эта тварь ползёт сейчас к ней. Надо же, как эффектно получилось! Кай-хог проводил удивлённым взглядом своего улепётывающего со всех ног зверя, ничего не понимая. На секунду Валери встретилась глазами с появившимся на площадке Айдас-хуфом, на лице умудрённого жизнью шамана также читалось сильнейшее удивление. Но шаман быстро нашёл в себе силы сделать серьёзное важное лицо и прошёл на середину площадки, неся на мягкой
