– Каменный поезд? – непонимающе переспросил Винс.
– Вулканический камень, – уточнила Вероника.
Детектив кротко кивнул. Убрав блокнот в карман и выключив диктофон, он встал с дивана.
– Куда же вы? – удивленно спросила она.
– Мне пора, мисс Калдарей.
Настойчиво преградив ему путь, Вероника подняла ладонь.
– Понятно, что вы не верите мне. – Ее голос дрогнул. – Думаете, я спятила. Решила рассказать вам сказки, лишь бы вы подольше тут посидели. Но я клянусь, – Вероника вытянула палец, – я клянусь вам, это реально. Я была там, ясно вам? Была там!
Молча выслушав ее, Винс попытался пройти к двери, однако Калдарей оказалась настойчивой.
– Прошу вас, выпустите меня.
– А знаете, почему я была там? – не заметив его просьбы, продолжала Вероника. – Хотела вернуть родных, мистер Грэмм. Но за все нужно платить, особенно за такое. Плата слишком велика. Я… я ответила твердым отказом. Но есть те, кто соглашаются. Они просят все, что угодно, но платят все одинаково. Если не верите мне, отправьтесь туда сами. Станция далеко в пустыне, там, где звезды выстраиваются кольцом, а песок становится стеклом. Человек, которого вы ищете, будет там в конце этого месяца, и если вы хотите его встретить, поторопитесь. Иначе упустите его навсегда.
После этих слов Вероника отошла в сторону, глубоко глотая воздух. То, что она говорила, заставляло ее сильно нервничать. Винс подумал, это нервный срыв. Ничего не ответив, он вышел на улицу. Сев в машину, он недолго побыл в тишине, будто собираясь с мыслями, а затем завел двигатель.
Утро следующего дня было солнечным. В департаменте уже ждал Кросс. Он был переполнен эмоциями. Стоило ему завидеть Грэмма, он тут же отвел его в сторону, ему не терпелось поделиться какой-то важной информацией.
– Ты не поверишь, что я узнал вчера у психолога, – заговорил Билл. – Морган, глава семейства, убеждал профессора в том, что чувствует скорую смерть. Когда тот пытался узнать, что послужило причиной таких мыслей, Морган не мог объяснить. Ну это уже что-то, не так ли? Возможно, его выслеживали или поводом были некие события. Если бы мы могли восстановить картину его жизни за прошлый месяц, может, нашли бы что-нибудь интересное.
– Это может помочь, – согласился Винс, – думаю, нам не стоит медлить. Нужно задействовать всех детективов, работающих над этим делом. Мы знаем номер автомобиля Моргана. Пробьем по базе, запросим записи камер. Пока что это наша единственная зацепка. Да, и передай мне запись разговора с психологом, я хочу внимательно все прослушать.
Кивнув в ответ, Кросс направился к лестнице.
– Кстати, а что там по адресам? Все мимо? – поинтересовался Билл перед уходом.
– Ничего полезного я так и не услышал, – произнес Винс.
– Ах да, насчет этого, – продолжил Билл, – совсем забыл сказать, тебе звонила эта вдова актера, Калдарей.
– Чего она хотела?
– Оставила какие-то координаты. Сказала, ты поймешь, о чем идет речь. Что-то важное? Может, кому-нибудь по нему съездить?
– Нет, не стоит. Ничего важного. Ей просто, видимо, нечем больше заняться.
– Тогда ясно, почему он практически на границе с Аризоной, – усмехнулся Кросс. – Ладно, если что, я оставил его у тебя на столе.
Поднявшись в свой кабинет, Винс посмотрел на оставленный Биллом стикер. На нем был набор координат в десятичных градусах, и когда детектив ввел их на свой телефон, то действительно они показали ему лишь точку где-то в пустыне на юго-востоке Калифорнии, в нескольких десятках миль от штата Аризона. Там не была проложена железная дорога, и уж тем более там не было никакой станции. Ведомой неким предчувствием, Винс взглянул на дату. До конца месяца оставалось всего десять дней.
Спустя некоторое время Винс понял, в какой ловушке оказался. Как бы странно это ни звучало, но каждый прошедший день расследования представлял собой падение в глубокую темную пропасть, холодную, невыносимую. Единственная зацепка оказалась ложной, за Морганом хвоста не было. Где бы он ни бывал, по каким дорогам ни ездил, он делал это в полной безопасности, без посторонних и подозрительных лиц. Ощущение скорой смерти, о которой он говорил с психологом, могло быть навеяно, возможно, лишь происходящим на его собственной ферме, а это проверить было невозможно. Прошел почти месяц с первого убийства, а подозреваемых у отдела так и не появилось.
Винс постоянно прокручивал в голове слова Вероники, сказанные перед его уходом. Это казалось полнейшей чушью, однако что-то внутри детектива заставляло его чувствовать тревогу каждый раз, когда он думал об этом. Все чаще он, сидя в своем кабинете, изучая гору документов, не дающих ничего, кроме головной боли, крутил в руках стикер с таинственными координатами. Осознавая собственное бессилие, изредка вбивал его в свой компьютер, изучая пустынную местность, не понимая, в поисках чего это делает. Винс даже пытался наводить справки по поводу этой, как ему казалось, легенды, не найдя ей ни одного подтверждения. В итоге он пришел к выводу, что старая вдова все выдумала на ходу, хотя по ее поведению такого он сказать не мог. Возможно, в мисс Калдарей пропала великолепная актриса, либо она была настолько безумной, веря в собственную ложь.
Затем произошло событие, кардинально изменившее положение вещей. Оно грянуло как гром среди ясного неба, внезапно окатив холодом Винса и весь
