голову, и Отбросов застукают. Интересно, если их поймают охранники, их отдадут под суд или просто вытолкают на ринг, на съедение тигру? «
У Каза ушло всего несколько секунд на то, чтобы взломать замок. Дверь со скрипом отворилась, и они проскользнули внутрь.
В камере царила кромешная тьма. Через мгновение рядом с Ниной замерцал тусклый зеленый свет, исходящий от лампы. Инеж подняла маленькую стеклянную сферу над головой. Содержимое сферы составляла масса из высушенных и перемолотых тел светящихся глубоководных рыб. Такие самодельные лампы были популярны среди жуликов Бочки, которые не хотели быть пойманными в темном переулке, но и не желали таскаться повсюду с фонарями.
«
Вот ради чего выходили на арену мужчины в Хеллгейте: отдельная камера, одеяло, чистая вода и ведро для испражнений.
Матиас спал, лежа спиной к стене. Даже в слабом свете лампы было видно, что его лицо опухло. На раны ему нанесли какое-то масло… календула. Нина узнала запах.
Девушка пошла было к нему, но Каз схватил ее за руку.
– Пусть Инеж осмотрит его.
– Я могу… – начала Нина.
– Мне нужно, чтобы ты поработала над Маззеном.
Инеж бросила Казу трость с вороном, которую прятала под своим костюмом Бесенка, и склонилась над телом Хельвара. Маззен шагнул вперед, снял плащ, нижнюю рубашку и маску Безумца. Его голова была побрита наголо, и на нем были тюремные штаны.
Нина перевела взгляд с Матиаса на Маззена, наконец разгадав план Каза. Оба парня были одинакового роста и телосложения, но на этом сходство заканчивалось.
– Ты же не хочешь сказать, что Маззен займет место Матиаса?
– Ну, он определенно тут не для светской беседы, – ответил Каз. – Тебе нужно воспроизвести все раны Хельвара. Инеж, что там?
– Ушибленные костяшки пальцев, сколотый зуб, два сломанных ребра. Третье и четвертое с левого бока.
– Его левого бока или твоего?
– С его.
– Это не сработает, – огорченно прошептала Нина. – Мне по силам воспроизвести травмы Хельвара, но я не настолько талантливая, чтобы сделать черты лица Маззена похожими на его.
– Просто доверься мне.
– Каз, я бы не доверила тебе и шнурки на своей обуви завязать. Ты бы обязательно их украл, – она всмотрелась в лицо Маззена. – Даже если я сделаю так, чтобы оно опухло, этого будет недостаточно.
– Сегодня Матиас Хельвар – или, если точнее, наш дорогой Маззен – подхватит огненную оспу, волчий штамм, который разносят волки и собаки. Завтра утром, когда стража обнаружит его покрытым пустулами
– Ты хочешь, чтобы я придала Маззену такой вид, будто у него – огненная оспа?
– Да, и сделай это побыстрее, потому что через десять минут тут начнется суматоха.
Девушка уставилась на Каза. Что он задумал?
– Независимо от того, что я сделаю с ним, это не продержится целый месяц. Я не могу наделить его постоянной горячкой.
– Мои люди в лазарете сделают так, что его болезнь не пройдёт раньше времени. Нам просто нужно, чтобы ему поставили диагноз. Давай, за работу!
Нина осмотрела Маззена с ног до головы и предупредила:
– Больно будет так, словно ты сам дрался с волками.
Он скривился, собираясь с духом.
– Ничего, я выдержу.
Нина устремила взор вверх, затем подняла руки и сосредоточилась на работе. Резко ударив свою правую руку левой, она сломала Маззену ребра.
Тот закряхтел и согнулся пополам.
– Хороший мальчик, – похвалил Каз. – Держишься молодцом. Теперь костяшки пальцев и лицо.
Нина нанесла синяки и порезы на костяшки пальцев и руки Маззена, следуя описаниям Инеж.
– Я никогда не видела вблизи людей с огненной оспой, – сказала девушка. Зараза была ей знакома только по иллюстрациям из учебника по анатомии,
