глубоко вдохнула. С этого места ей была видна верхушка одной из башен проливных, где всегда горел свет. Толстыми обелисками из черного камня денно и нощно управляла группа гришей, которые делали так, чтобы поверхность воды постоянно находилась выше сухопутного моста, который иначе соединил бы Керчию и Шухан. Даже Казу не удалось узнать, кто входит в Совет приливов, где они живут или на чем основывается их верность Керчии. Они также следили за гаванями, и, если от начальника порта или работников доков приходил сигнал, Совет менял уровень воды, что не давало кораблям выходить в море. Но в эту ночь не будет никаких сигналов. Правильные взятки уже попали в руки правильных чиновников, так что их судно готово к отплытию.
Инеж перешла на бег, направляясь к докам Пятой гавани. Она сильно опаздывала и не особо жаждала испытать на себе неодобрительный взгляд Каза.
Ей нравилось спокойствие гавани, но место казалось уж слишком тихим после шума и хаоса Бочки. По обе стороны от Инеж нависали шеренги ящиков и грузовых контейнеров – сложенных один на другой в три, а то и четыре ряда. Из-за них эта часть доков напоминала лабиринт. По спине девушки побежали капельки холодного пота. Встреча с Танте Хелен ее потрясла, и тяжесть кинжалов в руках не успокоила натянутые нервы. Она знала, что ей давно пора приобрести огнестрельное оружие, но его вес нарушал баланс, кроме того, револьвер могло заесть или он мог дать осечку в самый ответственный момент.
На ее кинжалы можно было положиться. Они придавали ей ощущение, что она рождена с собственными когтями.
Над водой поднималась легкая дымка, и сквозь нее Инеж увидела Каза и остальных, ждущих ее у пирса. На всех была невзрачная одежда моряков – грубые штаны, ботинки, пальто из грубой шерсти и фуражки. Даже Каз променял свой безукоризненный костюм на мешковатое пальто. Густая копна его темных волос была зачесана назад, виски выбриты, как всегда. Он походил на докера или парня, который будет поднимать паруса в своем первом рейде. На секунду Инеж показалось, что она смотрит сквозь линзу на другую, более приятную реальность.
За их спинами она разглядела маленькую шхуну, которую Каз реквизировал. На ее корпусе гордо значилось жирными буквами «Феролинд». Над кораблем развевались багровые керчийские рыбы и яркий флаг компании «Ханрад Бэй». Для любого жителя Фьерды или путешественника по Истиноморю они – простые керчийские звероловы, плывущие за шкурами и мехом. Инеж ускорила шаг. Если бы она не опоздала, они бы наверняка уже были на борту или даже отплыли от гавани.
Им пришлось нанять минимальный экипаж – бывших моряков, каждого из которых привело к порогу «Отбросов» какое-нибудь несчастье. Сквозь туман Инеж быстро пересчитала ожидающих ее людей. Число не сходилось. Они должны были взять еще четырех членов «Отбросов», чтобы те помогли управлять шхуной, поскольку никто из их группы не знал, как обращаться с такелажем, но девушка не увидела ни одного из них. «
Инеж опустила взгляд вниз. В тусклом свете газовых ламп гавани она увидела Дирикса – одного из Отбросов, который должен был отправиться в путешествие с ними. Из его живота торчал нож, а глаза уже затянулись стеклянной пеленой.
– Каз! – крикнула девушка.
Но было слишком поздно. Шхуна взорвалась, сбивая Инеж с ног и осыпая доки горящими обломками.
Джеспер всегда чувствовал себя лучше, когда в него стреляли. Не то чтобы ему нравилась перспектива смерти (на самом деле такой, вполне прогнозируемый, исход был существенным недостатком), но, когда ему приходилось выживать под пулями, он мог не думать ни о чем другом. Этот звук – быстрое, ошеломительное подтверждение выстрела – мгновенно призывал рассеянную, вспыльчивую, постоянно находящуюся в поиске часть его разума к вниманию. Это лучше, чем сидеть за столом и ждать удачи, лучше, чем стоять у «Колеса фортуны» и смотреть, как приближается твой номер. Узнал он об этом во время своего первого боя на земенской границе. Его отец потел, дрожал и едва мог перезарядить револьвер. А Джеспер нашел свое призвание.
Теперь он упирался руками на упаковочную клеть, за которой прятался, и палил из двух стволов. Его оружием были земенские револьверы, стрелявшие быстрыми очередями из шести пуль. В Кеттердаме не было оружия, которое могло бы с ними сравниться. Парень чувствовал, как они раскаляются в его руках.
Каз предупреждал, что могут быть проблемы – другие банды стремились получить приз любой ценой. Но еще было слишком рано, чтобы ситуация принимала столь опасный поворот. Их окружили, одного убили, шхуну сожгли. Они потеряли свой транспорт во Фьерду, и если град из пуль, обрушившийся на них, о чем-нибудь и говорил, так только о том, что у их врага серьезное численное преимущество. Джеспер подумал, что могло быть и хуже: ведь они могли находиться на корабле, когда тот взорвался.
Пригнувшись, чтобы перезарядить револьвер, он увидел нечто, чему едва мог поверить. На доке лежал Уайлен Ван Эк, прикрыв своими нежными купеческими ручками голову. Джеспер тяжко вздохнул, низко выстрелил пару раз для прикрытия и выполз из уютного прибежища своей упаковочной клети. Затем схватил Уайлена за ворот и потащил его в укрытие.
Джеспер легонько встряхнул паренька.
– Соберись, малец.
– Я не малец, – буркнул Уайлен, отмахиваясь от рук напарника.
