Эльфы. Во власти тьмы

И они побежали. Ауум взял голову Джерала за волосы и поднял ее высоко над собой.

— Их командир мертв! — проревел он. — Их магия исчезла, и чудовище обезглавлено. Сражайся, Катура! Добейте их.

Горожане, столпившиеся позади Ауума, оглушительным ревом подхватили его клич и устремились в атаку, а он стоял и смотрел им вслед, после чего швырнул голову в сторону бегущего врага.

— Вот, забирайте. Он мне больше не нужен.

Он увидел, как голова ударилась о землю, подпрыгнула пару раз и остановилась. Широко раскрытые глаза смотрели в никуда, а рот безобразно распахнулся. Ауум же повернулся к Пелин и упал рядом с нею на колени. Она уже почти пересекла черту между жизнью и смертью, но все же нашла в себе силы улыбнуться, завидев его.

— Ты победила, — сказал Ауум. — Ты всем показала себя настоящую. Шорт раскроет перед тобой свои объятия, и предки с почестями примут тебя.

Пелин попыталась заговорить, но захлебнулась кровью.

— Ш-ш, помолчи, — продолжал Ауум. — Ты заслужила прощение, Пелин. Все осталось в прошлом. А враги разбиты. Мы победили. Ты спасла Катуру и всех эльфов.

Пелин стиснула его руки и с трудом оторвала голову от земли. Изо рта у нее хлынула кровь, и она хрипло закашлялась, забрызгав его лицо красным.

— Всегда… верила… в тебя, — выговорила она и откинулась на землю. Грудь ее вздымалась, а на губах пузырилась розовая пена.

Ауум кивнул. Наклонившись, он поцеловал ее в лоб и глаза.

— Героиня Хаусолиса. Героиня Исанденета. Героиня Катуры. Спи спокойно. Ты сделала свое дело. Теперь Инисс найдет для тебя другие задачи, уже по ту сторону смерти.

Пелин умерла. Ауум улыбнулся и поднялся на ноги.

— Носилки! — крикнул он. — Отнесите Пелин в храм Туала и позаботьтесь о том, чтобы ей было удобно.

Ауум перевел взгляд на своих людей. Ополченцы, возглавляемые Улисаном, теснили людей на рыночной площади. Тринн и Атаан прорубались навстречу Улисану сквозь поредевшую шеренгу солдат. Обращенные вновь вернулись в битву, теперь уже с правого фланга, и, завидев их, захватчики начали в панике разбегаться.

Клубы дыма, застилавшие улицу, что вела к восточной стене, рассеивались, и Ауум увидел, что и там враг разбит. Катуранцы преследовали бегущих по пятам, безжалостно убивая всех, кого им удавалось настичь. Ауум зашагал прочь с рыночной площади. Тут и там он натыкался на людей, которые еще дышали, и одного за другим отправлял их на вечные муки к Шорту.

Подойдя к отрубленной голове Джерала, он остановился и плюнул на нее.

— Этот лес — наш. И ни один человек никогда не поработит эльфов.

Глава 38

Истормун полагает, что дух мой должен развиваться и подняться на новую ступень, дабы я мог наслаждаться болью, которую испытываю ежесекундно. Вот что бывает, когда продаешь свою душу дьяволу, верно? Идиот.

«Воспоминания старого солдата», Гаран, военный комендант Исанденета (в отставке)

Не позволяй их стонам разжалобить себя, хорошо? Это же так естественно для некоторых — жаловаться и скулить, пусть даже ты спас их от верной смерти, а теперь предлагаешь им силу, о которой они не могли и мечтать.

Такаар ускорил шаг, направляясь к реке и лодкам, готовым отвезти тех, кто устал сильнее всего и нуждался в помощи, обратно в Лошаарен. Там он оставит своих учеников на попечении их учителей, а сам закончит одно дело в Исанденете с единственным человеком, который не зря жил на этой земле. Это был парадокс, самый нелепый и жестокий, учитывая стоящую перед ним последнюю задачу.

Сейчас с ним были почти две сотни адептов, в ком дремал дух Иль-Арин: гиалане, иксийцы, орраны и сефане. Изрядное количество и амбициозная задача для иниссула, который будет стараться обучить их под неусыпным присмотром его самого и Онеллы. Но даже просто доставить их в Лошаарен оказалось очень и очень нелегко.

Действительно. Они ведь совершенно беспомощны, не так ли? Ты заметил выражение, которое все чаще появляется на лицах у Сенсерии? Страшно подумать, что будет, если и они бросят тебя. Кто же тогда будет охотиться, собирать и защищать этих ничтожеств?