— Верно. Да. Я понимаю, что ты хочешь получить от папочки одобрение, но это не может произойти за счет твоей безопасности.
— И Книги. Разве не это реальная причина? Твоя «защита» заключается в том, чтобы держать меня подальше от Ричарда и не допустить, чтобы я рассказала ему о том, что знаю. И вся твоя лживая нежность лишь позволяет удерживать меня рядом с тобой, вероятно потому, что я нужна тебе, чтобы открыть книгу. Тебе на меня наплевать.
Маррок фыркнул. Он с лихвой превосходил ее в размерах, но девушке, похоже, было все равно даже тогда, когда она висела вниз головой. Она сунула руки в его спортивные штаны, пытаясь нащупать пояс от боксеров, плавок — не важно. Оливия была не в состоянии драться с ним на кулаках, но откровенные ласки могли поставить его на колени. Когда ее ладони заскользили по гладкой, хорошо развитой мускулатуре его ягодиц, она осознала проблему: белья на нем не было.
— Ты не носишь нижнее белье?
— В Средневековье такой роскоши не было. Зачем что-то менять сейчас?
Арррр! Только не это.
— Ты не затащишь меня в спальню, чтобы типа «поговорить». Это моя судьба, мой отец, мое решение.
— Ты моя пара и разговаривала с человеком, который хочет украсть мою книгу.
Тупик. Упустив несколько возможностей, Оливия выбрала один из немногих оставшихся вариантов: она сунула руки под рубашку и вонзила ногти в накачанную плоть его спины. Маррок напрягся, но продолжал идти через коридор, неумолимо приближаясь к двери их спальни.
— Мне должно быть больно, да? — насмехался он.
Вот, козёл! Она крепче вцепилась в его кожу. Никакой реакции. Что ж…отчаянные времена требуют отчаянных мер.
Оливия скользнула вниз по его спине, пока он не вынужден был ухватить ее за коленки, чтобы удержать на плече. С улыбкой она обернулась вокруг бедер до уровня паха. Если бы она висела достаточно низко, чтобы выкрутить ему яйца, мужчина бы без сомнения рухнул на колени. Да, он был профессиональным воином, но еще он был человеком с мужскими слабостями, верно?
Девушка передвинулась на одну сторону его спины и, помогая себе коленями, смогла дотянуться пальцами до его переда. И почувствовала солидную эрекцию. О, черт. Она с трудом задышала.
— Не слишком ли ты затянул это затащи-самку-в-пещеру занятие?
— Ты держишь ответ в своих руках, — язвительно заметил он.
И еще много чего в придачу. Она ведь может использовать его возбуждение для своей пользы. Оливия схватила его за поясницу и эротично лизнула кожу спины, одновременно погладив напряженную плоть в своей ладони. Под ее руками все его тело напряглось.
— Ты играешь с огнем, женщина.
Может быть и так, но его шаги замедлились. Он запнулся. Она надеялась, что ее прикосновения пробуждают в нем ответный огонь, потому что ее пальцы, обернутые вокруг его эрекции, делали ее до неловкости влажной.
Вдруг Маррок остановился и повернулся. Он шлепнул ее по заднице своей широкой ладонью. Пока она пыталась осмыслить происходящее и болезненный шлепок, мужчина дернул ее вниз, поставив напротив себя, и ее спина неожиданно оказалась прижатой к стене. Ее футболка задралась вверх по телу. Бюстгальтер не выдержал соревнования с его решительными пальцами, и вскоре он бросил оба предмета одежды на пол.
— Я предупреждал тебя.
Он прорычал эти слова, прищурившись. Оливия судорожно сглотнула, осознав, что она оказалась полураздетой посреди коридора, по которому мог пройти любой. Маррок всегда был очень нежным любовником. Внимательным. Аккуратным. Она никогда не видела этого сексуального зверя, вырвавшегося сейчас на поверхность. Голодный хищник. Воин взял ее запястья и прижал к стене. Его глаза горели жаждой обладания, казалось, переливаясь всеми цветами долбаной радуги. Ее внутренности стянуло в узел. Между ногами будто прорвало дамбу. Она вздрогнула.
— Разве ты не должен сейчас тренировать Брэма и остальных?
Он снова прищурился.
— Сразу после, как мы с тобой… поговорим.
Когда его рот обрушился на ее, вдавливая девушку в стену, Оливия втянула воздух. Очевидно, разговор будет коротким. Он был так голоден, будто не ощущал ее вкуса целый год, десять лет. Воин еще раз погрузился в ее рот, настойчивый мужчина хотел брать и отдавать с рассчитанным гарантированным удовольствием, чтобы вырвать из нее этот нуждающийся в нем всхлип.
— Маррок… — прошептала она в знак протеста и попыталась вырваться, — ты сказал «поговорим».
Он снял рубашку, затем уперся локтями в стену, тяжело дыша, обжигая дыханием ее кожу.
— Мы это и делаем. Просто очень красноречиво.
Возможно, но они так и не обсудили...
— Думаешь, мой отец помогает Матиасу и я с ним в сговоре, да?
Его пальцы сжались.
