в Красное Поле.
Внезапно Бартаб замер и, подняв правую руку, напряг слух.
Очередной порыв ветра принес с собой обрывки фраз. Приглушенные, неразборчивые, это совершенно точно были вполне осмысленные слова, произнесенные разумными существами.
«Нео? – мелькнуло в голове у вождя. – Или же хомо?»
– В чем дело, Бартаб? – осторожным шепотом спросил Таргрут.
Предводитель Диких вздрогнул от неожиданности. Умение Таргрута перемещаться бесшумно, словно мышка, всегда его поражало и вызывало определенную зависть.
«Как бы он так же к моему лежбищу однажды не подобрался…» – покосившись в сторону подчиненного, подумал Бартаб.
Вслух он, однако, подобное говорить не стал.
– Голоса. Похоже, хомо.
– Хомо? – искренне удивился Таргрут. – Опять? Чего их так много тут стало?
– Не спеши с выводами, – пробормотал Бартаб. – Может быть, это не другие хомо, а наши беглецы?
– Может, и так, – энергично кивнул мутант: предположение вождя ему явно понравилось. – Что будем делать?
– Заряжайте самострелы, – помедлив, распорядился вождь. – Но без моей команды не атакуем. Только если они на нас решат нападать. А иначе говорить буду. Все ясно?
– Ясно, Бартаб. Пойду, скажу остальным.
– Давай, – сказал предводитель и отвернулся.
Судя по всему, хомо приближались к углу здания, за которым находился отряд Диких. С трудом поборов желание напасть на путников, едва те окажутся в поле зрения, Бартаб поудобней перехватил меч: коль людям вдруг придет на ум сражаться, он выплеснет на них всю накопленную злобу. И если с ними будет Рена, пусть пеняет на себя: ей лучше прочих известно, что брат в порыве ярости не жалеет ни своих, ни чужих.
– Интересно, почему он именно здесь свою лабораторию устроил? – озадаченно произнес хрипловатый баритон.
Бартаб нахмурился: голос «невидимки» показался ему незнакомым. Уж точно это был не вчерашний пленник, Фред.
– Ну, возможно, все получилось случайно, – ответил незнакомцу приятный женский голос.
И снова – мимо.
«Это не та девка. Не Кира, – понял вождь. – Какие-то другие хомо».
Он немного расслабился, но тут же усилием воли снова взял себя в руки.
«Какая разница, какие это хомо? Главное, что хомо, а, значит, чужаки, значит, могут быть опасны».
Бартаб быстро оглянулся через плечо на отряд. Мутанты спешно заряжали самострелы; те же, кто был лишен арбалетов, возились с мечами – проверяли, насколько быстро клинки выходят из ржавых колец на потертых кожаных поясах. Удовлетворенно хмыкнув под нос, Бартаб снова уставился на угол здания.
Показалось, или к голосам добавился характерный металлический лязг?..
Вождь Диких напрягся и отступил на шаг. Звук был очень похож на те, что издают роботы – злейшие враги их племени. Могли ли роботы объединиться с хомо? Пожалуй, что вряд ли – учитывая, до чего эти стальные обжоры любят лакомиться мясом. Возможно, они бы даже с большим аппетитом съели пару хомо, чем трех лохматых Диких или нео…
«Нет. Био и хомо вместе – исключено!»
Но лязг продолжал бить по голове маленьким раздражающим молоточком. На несколько секунд этот противный звук совпал с ударами сердца Бартаба, и предводитель Диких невольно поежился.
«Соберись! Наверное, это просто какие-то доспехи из стальных пластин… или еще что-то в этом духе… Сейчас все увидим!»
Бартаб смотрел на угол дома, боясь моргнуть. Казалось, стоит хоть на миг смежить веки, и его застанут врасплох. От такого напряжения глаза начали слезиться, но мутант продолжал терпеливо взирать на злополучный угол.
Прошел миг, другой, третий… и из-за угла появился массивный, в полтора раза больше самого Бартаба, стальной паук. Мутант замер от неожиданности; в горле у него моментально пересохло.
«Био! Все-таки био!» – запульсировала в лохматой голове отчаянная мысль.
Глаза робота, горящие красным, недобро смотрели на Бартаба. Казалось, судьба мутанта решена, и теперь био всего лишь выбирает, каким способом лучше всего расправиться со стоящим перед ним Диким. Бартаб подумал, что, возможно, ему стоит напасть на металлического паука, попытаться подороже продать свою жизнь, но руки и ноги будто парализовало.
У каждого из нас есть свои страхи.
Грозный Бартаб, например, до жути боялся роботов.
