Он не знал, случались ли у него прежде потери, но подозревал, что военные очень часто расстаются с боевыми товарищами – что поделаешь, специфика работы такая. Но то если и было, то было раньше, в прошлой жизни, которую Фред благополучно позабыл. В нынешнем же времени, с новоприобретенным именем и суждениями, мужчина терял кого-то впервые.
«Рано ж ты ее хоронишь, – одернул себя Фред. – Понятно, что надо морально к худшему готовиться, но ты все же повремени!..»
Еще один вскрик подтвердил, что дикарка пока что жива. Другое дело – никто, ни Фред, ни Кира, не знали, насколько серьезны раны их боевой подруги.
Набравшись храбрости, вояка поднялся и несколько раз выстрелил в окно – туда, откуда совсем недавно прилетела стрела. Фред успел заметить дампов, но не успел прицелиться, и потому лишь две пули из пяти нашли цели: один мутант выронил самострел и, обеими руками зажимая рану на груди, привалился к грязной стене дома, второй свободной ладонью схватился за горло. Ну а третьего, четвертого, пятого и шестого Фред вообще не задел, поэтому они охотно и без промедлений принялись стрелять в вояку из своих самодельных арбалетов. Пришлось снова спрятаться за подоконник. Три стрелы залетели внутрь и, скользя по полу, словно запущенная умелым ребенком галька – по водной глади, остановились, лишь когда достигли дальней стены.
Практически одновременно с тем, как последний наконечник ударился в кирпичную кладку, в дверях появился еще один дамп. Фред от неожиданности упустил момент, и стрела, выброшенная ржавой пружиной, понеслась навстречу вояке. Повезло – прошла чуть выше и вылетела в окно. Пока мужчина пытался прийти в себя после того, как смерть просвистела прямо у него перед носом и скрылась в небытие, Кира подняла свой пистолет и без лишних промедлений пристрелила не в меру ловкого мерзавца.
– Ты как? – повернувшись к товарищу, обеспокоенно спросила девушка.
– Пойдет, – шмыгнув носом, ответил мужчина без тени эмоций.
Она кивнула и снова уставилась на дверной проем, готовясь, что там опять кто-то появится.
Снаружи послышался слабый голос дикарки:
– Помогите…
«Бедная, бедная Рена… И надо ж было в такую задницу угодить! – думал Фред, морщась: спокойной слушать, как снаружи стонет их спасительница, было невыносимо. – Тут до Угрюма-то оставалось всего ничего… хотя, с другой стороны, какая разница? Не погибли б сейчас, потом там бы спеклись. И хорошо, если просто подохли. А ну как Угрюм из нас бы сделал каких-нибудь диковинных тварей, вроде того двуглавого тура?»
От одной мысли о подобном стало тошно.
– Не могу я это слышать, – простонала Кира, на миг зажмурившись. – Хочется или спасти ее… или…
Она запнулась, но Фред прекрасно понял, что она хотела сказать.
– То же самое, – мрачно произнес мужчина. – И куда они ее ранили, что так стонет? В живот? Грудь? Может, в печенку?
Девушка хотела что-то ответить, как вдруг снаружи послышался до боли знакомый голос:
– Рена?!
Кира и Фред ошарашенно уставились друг на друга. Взгляды каждого из их дуэта говорили примерно одно и то же: «Таргрут?!.»
На смену голосу пришел яростный рык и, что куда интересней, частый металлический лязг – будто био шустро бежал по старым рельсам.
«Только робота нам тут и не хватало!.. – оторопело подумал Фред. – Это что получается: за Диким гнался био, а он теперь его сюда ведет?..»
Воображение тут же услужливо воспроизвело картину из прошлого: двуглавый тур, который так рвался добраться до лакомых хомо, отрывается от земли и моментально оказывается в пасти у стального ящера. Из-за внушительных габаритов металлической рептилии рогатый мутант на ее фоне выглядит крохотной черной оливкой.
Подумать, что такое оливка, Фред не успел, потому что снаружи очень по-человечески проорали:
– Вперед, Рухлядь! Порви гадов!
И снова – частый скрежет металлических суставов. Испуганно верещат дампы, рычит незримый Дикий, возникший из ниоткуда как будто лишь для того, чтобы спасти раненую «сестрицу».
«А, может, это не Таргрут, а Бартаб?..»
Сама Рена продолжала стонать, и ее тихий голос, доносящийся из-за стены, с трудом, но все-таки прорывался через прочий шум.
– Помогите… – эхом отзывались в ушах ее просьбы. – Пожалуйста…
В один миг вояке даже показалось, что она зовет именно его, обращается к Фреду, и оттого сердце защемило в могучей груди вояки.
«Рена, Рена… Если б не ты, твое племя давно бы нас сожрало… Ты не побоялась даже своего сородича по голове огорошить ради нас, хотя могла сама сбежать безо всяких проблем… а мы теперь в окно высунуться трусим…»
Стыд и горечь, которые сейчас только мешали, разлились по душе Фреда. Он смотрел в дверной проем, словно в бездну, готовую принять его в свои объятия. И в тот миг он впервые был готов и сам туда нырнуть, дабы забыть эту новую жизнь, как уже забыл прежнюю…
Но потом его взгляд упал на Киру, и Фред понял, что умирать еще рано.
За эти пару дней он очень привязался к своей боевой подруге. Она была красива и мила даже сейчас, перемазанная пылью и грязью. Кира нравилась
