нас неважные. Без приключений мы в Меску не попадем.
— Ты предлагаешь вернуться в Саракс? — поднял брови Энрико.
— Нет, что ты. Это еще опаснее. Тот путь контролируется владельцем оружейных мастерских. Я вот что предлагаю — выехать к какому-нибудь крупному лесу по пути в столицу и остаться там на неделю-полторы. Поиски могут поутихнуть.
— А что, это идея, — поддержала меня Алабель.
— Другого выхода нет. Провизии у нас хватает. Мы можем охотиться на дичь, если что. Энрико, твоя ученая голова думает так же?
Парень поспешно закивал. Я очень надеялся, что план сработает. Во всяком случае, если нас обнаружат спустя какое-то время, собрать достаточных сил враги не успеют.
Мы вновь выехали на большую дорогу. Все встреченные экипажи я воспринимал как возможных доносчиков, все попутные — как опасных преследователей. Но деваться было некуда.
В середине следующего дня наш путь пролегал через громадную лощину, полную мелких болот и оврагов. Деревьев на удивление было мало. Я управлял повозкой, когда Алабель ткнула меня локтем в бок:
— Смотри туда.
Я повернул голову в указанную сторону. На самой высокой точке лощины виднелся всадник на легком и неспокойном жеребце. Он явно провожал взглядом наш экипаж. Это был разведчик, и он обнаружил то, что искал. Если бы позволяло расстояние, я вполне смог бы поразить его из арбалета, но он был далеко. Всадник покрутился на месте и скрылся из поля нашего зрения.
— Скоро Райнер и его компания будут знать, где нас искать. Надо быстрее найти убежище.
Я подстегнул лошадей. Время работало против нас. И окружающий ландшафт тоже. Прятаться было совершенно негде. Ночь после нашего обнаружения выдалась самая что ни на есть беспокойная. Мы остановились у мелкой безымянной речки, но любой мало-мальски внимательный взгляд легко бы нас обнаружил. За час до рассвета мы вновь тронулись в путь.
Лес. Обширный, темный и манящий безопасностью, которой мы так искали. Я увидел его издалека и понял, что наш поиск окончен. Что у нас появился шанс спастись от преследователей. Когда солнце покидало зенит — место своего триумфа, — наша повозка достигла цели. Вглубь леса вела широкая тропа. Для начала можно воспользоваться ею. Жаркое солнце не сулило нам ничего плохого.
Мы вполне уверенно двинулись по лесной дороге, хоть и знали, что в столицу ведет совсем другой путь. Здесь мы должны отдохнуть, прийти в себя и оторваться от назойливых врагов. Нет ничего проще, чем переждать бурю в надежном укрытии, которое весьма непросто обнаружить. Во время очередного привала я обратился к своему торговому партнеру. Решил вновь провести с ним тренировку.
— Ну, Энрико, теперь для тебя созданы все условия, чтобы научиться хорошо стрелять из арбалета. Помни только, что каждая потерянная стрела лишает тебя ужина. Приступай!
Мое напутствие было довольно пафосным, лишенным реализма, но парень, несмотря на все препятствия, наконец понял, чего ему не хватало для точного попадания. Получасовой урок — и он сумел поразить белку, мирно шелушащую орехи на толстой сосновой ветке. Может, это было лишь случайным везением, но я преподнес это как высшую степень мастерства. Сейчас Энрико сам не понимал, как мы в нем нуждались. Если нас застанут врасплох, мы однозначно должны дорого продать свои жизни. Этому правилу я следовал слишком много лет.
Тяжело идти против собственных привычек. Я всегда понимал цену отступления. Будь оно запланированным, согласованным с тактиками, или же просто появившимся как результат непредсказуемого сражения. Но главную цель командования надо было во что бы то ни стало выполнить. Ты невероятно удачлив и сотрясаешь строй врагов? Будь добр отпрянуть и помчаться назад, в сторону ставки полководца. Ты должен бежать, изображая такой ужас, чтобы ни у одного вражеского командира не появилось сомнений в твоей трусости, в потере твоего духа. Рядовые враги могут понимать, что за игру мы ведем, но никто их мнения не спросит. Их погонят вперед, прямо на убой. На ловушки, припрятанные для такого случая.
Но иногда бывает иначе. Иногда командование просто жаждет избавиться от ненадежных наемников. Хочет, чтобы враги нанесли по чужеземным воинам страшный удар, во время которого регулярные войска смогут выполнить свою, понятную лишь их руководству миссию. И тогда приходится выживать. Выживать под ударами кавалерии, элитной гвардии и других, более везучих наемников. Именно в такие моменты в душе даже самого посредственного воина просыпается невиданная доблесть. Его уже не надо подгонять, не надо твердить о славе и золоте, что ждут его после битвы. Он все прекрасно понимает сам. Бьется до последней капли крови, до последнего вздоха. И потом, когда удивленное командование вынуждено вознаградить его, осы?пать почестями, он уже далеко не тот человек, что был до битвы. Он совершенно иной. Зачерствевший, но непоколебимый. Ветеран.
К чему я все это? Энрико не являлся ни ветераном, ни опытным воином. Но в нем был потенциал. За короткое время он претерпел очень много потрясений, но не замкнулся в себе. Он мог помочь нам в случае внезапного нападения врагов. Однажды он уже спас мою жизнь. Мог спасти и вновь. Я знал цену случайного выстрела.
Словно в насмешку над моими мыслями, перед нашей повозкой, волочащейся по лесу, из ниоткуда возникли люди. Множество людей. Крайне опасное количество людей, вооруженных чем попало. Лошади заржали и остановились перед неожиданным препятствием. Энрико в глубине повозки судорожно заряжал арбалет. Алабель застыла, будто лишенная речи. Она прекрасно понимала, что против стольких бандитов нам не выстоять, будь они вооружены
