Холод. Ладоням и коленкам холодно. Потом вернулось зрение и другие чувства. В уши хлынул городской шум: где-то выла сирена «Скорой помощи», слышался рев несущихся машин. Я стояла на четвереньках на земле.
Лавочка. Деревья. Неужели? Пошатываясь, я поднялась на ноги, голова закружилась, пришлось сесть на лавочку. Вернулась? К лавочке шла бабулька. Я точно в России. Берет с начесом, из-под которого торчат синие кудряшки, красным мазком выделенные губы, хозяйственная сумка, особая модель плаща.
Бабулька скривилась и подозрительно прищурилась.
– Подскажите, пожалуйста, – мой голос звучал хрипло, – я в Москве? Какое сегодня число?
Представила, как выгляжу со стороны: в мужской рубашке, босая, грязные коленки и ладони.
Зубы начали выбивать дробь. Было холодно.
– Наркоманка, совсем обнаглели.
Россия!
– Нет. Меня похитили, – сказала я, – и вернули.
Замолчала. На слова было потрачено слишком много сил.
– Трусы на месте, – проницательно заметила бабулька. – Может, оно и это… не так плохо все.
Я заплакала. Горько и некрасиво, размазывая слезы по лицу. Я получила то, чего хотела больше всего, но потеряла того, кого хотела больше всего.
– Пройдет все. Всегда проходит.
Женщина обняла меня и похлопала по спине. От нее шел слабый запах старости и ландыша. Все-таки в наших людях странно сочетаются готовность осудить любого с первого взгляда и удивительная сердобольность. Душевность и черствость, проницательность и невнимательность.
Она дала мне двести рублей, так что я смогла добраться до родителей, даже не привлекая внимание полиции, санитаров и впечатлительных граждан. Я в своем мире. В глобальном смысле я уже была дома.
Глава 34
Оказалось, что не только пространство выделывает выкрутасы, позволяя существовать разным мирам. Уж не знаю, параллельные они, перпендикулярные или даже диагональные. Но время тоже отличилось. Выяснилось, отсутствовала я всего неделю.
Когда я появилась на пороге родительской квартиры, оказалось, что они даже не успели меня потерять. Какое счастье! Страшно представить, как они могли переживать!
Для них я нашла объяснение: произошел нервный срыв, но теперь я в полном порядке. Они заволновались. Чуть не устроили меня в больницу, но на семейном совете решили, что я останусь под наблюдением Таисии. Так что, проведя под родительским крылом четыре дня, я была готова вернуться к самостоятельной жизни.
– Майя, ты уверена, что готова жить отдельно? – Мама посмотрела на меня поверх очков.
– Да, малыш, оставайся, отдыхай. – Папа погладил меня по голове.
До принудительного путешествия в другой мир я терпеть не могла, когда он так делал, но сейчас радовалась. Я была настолько счастлива видеть родных, что вызывала у них легкий шок.
– Я правда готова. Все нормально.
– Я с нее глаз не спущу, – пообещала Тая. – Все под контролем. Если она окажется сумасшедшей, сразу позвоню вам и в психушку.
– Психушка не понадобится, – улыбаясь, сказала я.
– Если что – мы примчимся, – заверил папа.
Таисия ужасно водила машину. Мы неслись по московским дорогам, и нас швыряло из ряда в ряд. То и дело гудели раздраженные водители. А я смотрела в окно и наслаждалась знакомыми видами.
– Майка, признайся, тебя так накрыло из-за какого-то мужика? Родителям ты можешь не говорить, но я-то понимаю.
Сестра все время была или в сложных отношениях, или в поиске этих самых сложностей, так что она все мерила именно в «мужиках».
– Нет, – коротко ответила я, хотя и покривила душой.
– М-м-м…
Чувствовалось, что Таисия не верит мне ни капельки.
Победив сложности парковки, мы поднялись ко мне. Тая выхватила ключи, быстро открыла замок и устремилась внутрь, как гончая в поисках добычи. Я вошла и огляделась: идеальный порядок и чистота. Демон оказался не так плох в качестве квартиранта.
– Ага! – донесся победоносный вопль сестрицы. – Майя, ты не можешь этого отрицать! Я нашла неопровержимое доказательство.
Таисия выскочила из ванной, потрясая какой-то черной тряпочкой. Она развернула ее перед моим носом, это оказались мужские трусы.
– На батарее нашла! Колись, Майка.
