железные.
Дверь была открыта. Хорошее настроение несколько ухудшилось, когда я увидела прямую спину веды Элены. Элена обернулась и посмотрела на меня. Ее глаза сузились, губы сложились в куриную жопку. Она была рада меня видеть, как… даже нет подходящего сравнения, как что.
Шанталь махнула рукой.
– Майя, проходи. Ты выглядишь несколько… – она сделала паузу, подбирая, точное слово, – бледной.
Чувствую себя так же.
– Волосы стали длиннее, – заметила Шанталь. – Можно что-то попробовать сделать. Но это потом. Сейчас веда Элена расскажет тебе о рунах.
Веда Элена продолжала смотреть на меня с отвращением, которое даже не пыталась скрыть. Что же ей сказала Шанталь? Но не важно. Наплевать, пусть расскажет о рунах. И пусть хоть ее перекосит.
Элена молча вышла из кабинета. Я поняла, что нужно идти за ней, и поплелась следом. Друг другу мы не сказали ни слова.
В тесноватом классе было душно. Плотные шторы на окнах едва пропускали свет. Сонное царство какое-то. В единственном луче света, которому все же удалось проникнуть в комнату, плавно кружились пылинки.
Из небольшого шкафчика Элена достала гладкие и очень тонкие листочки бумаги. Положила передо мной один.
– Надеюсь, не надо объяснять, что такое руны?
– Надо, – твердо сказала я.
Элена пробормотала что-то себе под нос. Мне послышалось слово «тупица».
Она начала довольно холодно:
– Руны мы получили от древних. На первый взгляд – это способ записать некие мысли. Но если обратиться к исследованию самого слова, – голос ее окреп, чувствовалось, что тема ей интересна, даже с лица исчезло неприятное выражение, – как говорится, нужно смотреть в корень. – Элена усмехнулась, видимо, это был отработанный лекционный каламбур. – Корень означает «тайну», «шепот», «зов». Так что руна – это вовсе не буква, как можно подумать…
Я с удовольствием слушала историю возникновения рун, их классификацию. Система оказалась довольно сложной, руны делились по звучанию, по назначению. Но Элена рассказывала очень четко и понятно.
Первая сложность оказалась в том, что руны должны были «отзываться». Как именно, моя учительница не уточнила, ограничившись сухим «ты почувствуешь».
А второй момент – самый главный – руны писались магией. Ту-ду-ду-дум…
Я с ужасом смотрела, как Элена провела рукой по воздуху, вычерчивая знак. Естественно, в воздухе не осталось висеть никакого огненного изображения, как это могло бы случиться в кино. Воздух остался прозрачным, как ему и полагалось.
Меня прошиб холодный пот.
– Это руна «Эштрель», применяется для простой защиты. Сейчас ты попробуешь ее повторить. В воздухе сотворить руну довольно сложно, поэтому сначала на бумаге. Смотри и запоминай.
Что же делать? Я во все глаза уставилась на Элену, стараясь запомнить движения руки. Внутри нарастала паника.
– Теперь ты. Ставишь руку в верхний угол листа и ведешь, как я только что показала.
Бумага прилипла к указательному пальцу, ладонь стала влажной от волнения. Я провела линию вниз.
Элена резко выдернула лист и смяла его.
– Нет. Сначала.
Одна неудачная попытка следовала за другой. Элена кривила губы и отпускала едкие замечания.
– Это самая простая руна, Майя, – сладко пропела она. – Оказывается, я слишком высоко оценила твои ничтожные способности. А что может быть хуже, чем ничто?
Уверенности это не добавляло. Совсем.
В итоге она убрала тонкую бумагу и достала обычную.
– Попробуем по-другому.
Мне выдали ручку. Она нарисовала руну. Линии у нее получились четкими, ровными. Наверное, японские каллиграфы могли бы с легкостью это повторить. Но мой почерк еще в школе оставлял желать лучшего, а использование смартфона и планшета, как и печать на компьютере, не способствовали его улучшению.
Я билась над написанием буквы часа три, и меня охватывала тоска. Такими темпами открытие демонова браслета отодвигалось на неопределенный срок. Я изо всех сил старалась себя успокоить. Все получится, и нужно только немного позаниматься…
– Это жалко, Майя…
Слова Элены обжигали не хуже кипятка.
