Монте — Граппа, Сассо — Россо, Монте — Сиземоль.
Из Франции, Испании и Швейцарии поступали многочисленные агентурные сообщения об отправке войск Антанты по железным и шоссейным дорогам. Об этом говорили повсюду. Австрийский разведывательный пункт в Женеве сообщал о возмущениях среди некоторых французских частей, отказывавшихся идти на итальянский фронт. [208]
На некоторое время «Пенкала» были обречены на бездействие, так как шифр «Cifrario rosso» был заменен новым шифром генштаба, раскрытие которого потребовало кропотливой работы. Тем временем, 21 ноября были перехвачены радиограммы, указавшие на прибытие 46-й французской пех. дивизии.
В ночь на 23 ноября по приказу начальника итальянской радиосвязи все радиостанции сообщили центральной станции о своем местонахождении и о расположении соответствующих штабов, если последние стояли отдельно. Благодаря этому, мы быстро установили дислокацию всех итальянских соединений, включая и находившиеся поблизости в резерве, а также расположение среднекалиберной и тяжелой артиллерии. Достигнув Пиаве, наше наступление остановилось, так как дальнейшее продвижение не было и не могло быть подготовлено, главным образом, вследствие плохого корма и усиленного напряжения, связанного с нехваткой лошадей. Кроме того, германские части уже готовились к отправке на французский фронт.
Группам «Пенкала» пришлось заняться раскрытием нового шифра итальянских стационарных радиостанций, которые вошли теперь в этапную зону и были включены в полевую сеть связи. Кроме того, итальянский офицер для связи при салоникской армии стал пользоваться новым шифром. Эти радиограммы «Si» (называвшиеся так по их начальным инициалам) еще раз сыграли крупную роль позже, во время итало-французской операции в Албании.
Тем же шифром начальник итальянской военной миссии в Румынии, ген. Ромен, телеграфировал своему главному командованию о положении у румын и у русских. Он особенно был усерден в информации как раз в тот момент, когда русские радиостанции замолчали, за что мы были ему вдвойне благодарны.
«Пенкала Баден», кроме того, должна была обрабатывать радиокорреспонденцию с колониями, которая стала осенью весьма оживленной. Из нее мы узнали о прекращении призыва в войска населения Северной Африки и других колоний. Это было особенно важно для нас потому, что после последних потерь Италия приблизилась к последней грани своего напряжения.
Прибытие англичан и французов в Италию поставило перед нашими мастерами радиоразведки и дешифровки совершенно новые задачи. Трудности были усилены еще тем, что первоначально войска находились на отдыхе, ввиду чего для использования радио было мало случаев. К счастью, еще на Балканах [209] мы собрали большой материал по радиотелеграфу французов. Для ознакомления с английскими методами ротмистр Бухер был на две недели командирован в германский центр дешифровки в Спа. Первая французская радиограмм была перехвачена 23 декабря 1917 г.
Тем временем еще в середине декабря мы выяснили, что французские подкрепления (10-я армия) состояли из 12-го и 31-го корпусов. Менее точно мы были информированы об англичанах, но все же знали, что они перебросили 11-й и 14-й корпуса.
К началу декабря 1917 г. все признаки уже говорили о том, что в первое время противники ограничатся обороной, причем усиление участка между Брентой и Пиаве показало, что именно отсюда они ждут наибольшей опасности.
После поражения политико-моральное состояние итальянских войск, наспех пополненных контингентами 1898 и частично 1899 гг., естественно, оставляло желать лучшего. В перехваченном нами приказе командира 56-й дивизии предписывалось бдительное наблюдение за солдатами с применением строжайших дисциплинарных мер при обнаружении непатриотических действий. Отношения с войсками Антанты были довольно напряженными. Нередко происходили стычки между солдатами, несомненно, вызванные неуважением французов и англичан к столь основательно разбитым итальянцам.
Величайшую похвалу работе нашей радиоразведки содержал доклад итальянской следственной комиссии о сражении при Карфрейте:
«Достаточно указать на высокий уровень развития у противника радио подслушивания, дополненный изумительными достижениями по дешифровке шифров. Благодаря этому, противник выяснил наши пути отхода, определяя наши радиостанции и расшифровывая их радиограммы. Документы, захваченные после окончания войны, показывают, что противником были раскрыты почти все наши шифры, включая наиболее сложные и самые секретные». («Корриере делла Сера», 19 августа 1919 г.).
Характерно, что как только итальянцы получили от дезертира наш радиоприемник, они тотчас же завели такие радиоприемники у себя. Показательно также, что ни один из наших штабов не хотел отказаться от своих «Пенкала», когда нужно было уменьшить их число при сокращении фронта. Потребовалось веское слово главного Командования, после чего маршал Конрад получил «Пенкала Боцен», ген. Бороевич — «Пенкала Сен-Вито у Тальяменто и Питторио», эрцгерцог Евгений — «Пенкала Удине». [210]
Число радиогрупп было сокращено до шести, вследствие чего, помимо указанных пунктов, остались только группы Финоккио и Штадлен.
Во время нашего наступления против итальянцев было захвачено много документов, к которым, естественно, разведывательная служба проявляла особый интерес.
Командованию 14-й германской армии, совершенно неопытному в вопросах ирредентизма, мною был придан большой знаток майор Сильватичи. В Удине, где раньше был расквартирован штаб итальянского главнокомандующего, был командирован ротмистр Паскотини, Во всех захваченных пунктах был организован под руководством офицеров разведывательной службы тщательный розыск, главным образом силами жандармерии. Особенно много материалов было найдено в пункте сбора донесений 6-го итальянского корпуса, в замке Спесса (близ Кормоны).
Обработка материалов в разведывательном бюро потребовала нескольких месяцев. Наши сведения об ирредентистском движении существенно пополнились. Многие должностные лица, усердно служившие итальянцам во время итальянской оккупации, оказались, согласно захваченным документам, шпионами, энергично работавшими еще до войны. Кроме того, в пограничных итальянских районах были найдены призывные свидетельства более чем 600 дезертиров, вступивших в итальянскую армию или ведших против нас агитацию. Хотя здание местной масонской ложи было разрушено, под развалинами зала заседаний были найдены гербы неосвобожденных провинций.
Документы штаба 5-го итальянского корпуса, захваченные в Пальманово, оказались роковыми для целого ряда ирредентистов южного Тироля. Обвиняемые в числе около 110 чел. перед началом войны передавали разведывательному отделу в Вероне сведения об оборонительных работах, вооружении и дислокации войск, состоянии снабжения и о настроениях населения. Часть их скрылась в Верону, чтобы продолжать оттуда разведывательную работу, часть осталась на месте для сбора сведений и информации. Произведенные аресты произвели в Тироле сильное впечатление. В марте 1918 г. дело было передано местному суду в Инсбруке, но вследствие наступившего переворота не вышло из стадии расследования.
На квартире итальянского комиссара полиции г. Удине Этторе Ремцаниго также были найдены документы, указывавшие на существование итальянского центра шпионажа в Инсбруке, но более конкретных данных не было. Характерно найденное донесение агента со штампом на конверте: «Opera Bonomelli, Ufficio di Segretaria Milano». [211]
Это подкрепило наши прежние сведения о шпионской деятельности этого благотворительного общества. Найденные документы осветили также печальную картину предательства наших перебежчиков, среди которых был прапорщик Сава Ангелич, командир пулеметного взвода 52-го пех. полка, дезертировавший 23 февраля 1916 г. Однако и пленные выбалтывали слишком много. Плохой пример подал попавший в плен подполк. Турудия, который мужественно руководил своим далматинским 22-м пех. полком в Сербии и на Изонцо, но, находясь в лагере для военнопленных, поступил на службу к итальянцам в качестве «доверенного лица». При помощи подобных «доверенных» итальянцы узнавали от пленных далматинцев гораздо больше, чем путем опроса их офицерами разведывательной службы, так как со своими соотечественниками пленные легче делились сведениями.
Известный интерес представляло захваченное «наставление по опросу военнопленных», в котором много внимания уделялось психологическим моментам и вопросам национальности и вероисповедания как факторам, влиявшим на готовность пленного сообщать сведения и на их достоверность.
Глава 39. Австро-Венгрия должна быть разрушена
Поражение итальянцев и выход из войны России не только не ослабили у Антанты волю к войне, но, напротив, укрепили ее еще более. Это сказалось в том, что во Франции к власти пришел наиболее ярый сторонник войны до победного конца — Клемансо.
На конференции Антанты, состоявшейся в конце октября 1917 г. в Рапалло, было решено создать общее верховное командование, во главе которого стали ген. Фош, Вильсон и Кадорна. В начале декабря состоялась новая конференция, на этот раз в Париже, где Клемансо пытался осуществить единое главное командование, причем на суше руководство должно было находиться в руках французов, на море — у англичан и в экономической области — у американцев. Это предложение принято не было.
Благодаря наличию связей, наша разведывательная служба могла точно информировать главное командование об этих решениях. Разведывательная служба дала надлежащую оценку [212] обстановки, констатировав, что 170 дивизий, находившихся во Франции, будут усилены 4 дивизиями из Англии и 10 англо-французскими дивизиями с итальянского фронта. Контрнаступление итальянцев для возвращения Венеции было отложено на более дальний срок, когда итальянская армия оправится от поражения.
Ввиду того, что во Франции линию фронта должны были занимать около 110 англо-французских дивизий, в качестве свободного резерва к весне 1918 г. могли оставаться 74 дивизии, а также те дивизии, которые будут сменены вновь прибывшими американскими войсками, еще не созревшими для решительных операций. Возможность усиления македонского фронта за счет французского была исключена. Вряд ли была возможна и переброска войск из 8 английских и 5 индийских дивизий, действовавших в Сирии и Месопотамии. Таким образом, со стороны салоникской армии крупных активных операций ожидать не приходилось.
США в смысле воинственности не уступали своим союзникам; об этом свидетельствовало объявление войны Австро-Венгрии, опубликованное 7 декабря 1917 г.
С самого, начала войны Англия обнаружила непревзойденное искусство создавать в нейтральных странах враждебность к центральным державам. Это искусство она сохранила еще со времен классически организованной ею травли Наполеона I. Теперь она приступила к грандиозному развертыванию пропаганды для революционизирования Австро-Венгрии и Германии с тем, чтобы этим компенсировать непрерывные неудачи Антанты.
Первоначально организацией агентуры, выпуском агитационной литературы и ее конспиративной доставкой в Германию и Австро-Венгрию руководил один лишь англичанин Гест. С начала 1916 г. аналогичной работой занялся начальник разведотделения ген. Макдоно совместно с начальником разведуправления ген. Коккериль, организовавшим распространение прокламаций на фронте. Затем была развернута обширная организация во главе с виконтом Нортклиффом для неприятельских стран и его братом лордом Ротермиром — для нейтральных стран. Австро-венгерской секцией ведали Уикхем Стид и Сетон Уатсон, германской — Герберт Дж. Уэллс, а затем Гамильтон Файф.
Распространением агитационного материала на итальянском фронте ведала специальная комиссия пропаганды в Падуе, во главе с итальянцем полк.
