откачали, но заряды там пришли в негодность. Можно было бы попытаться какое-то количество снарядов достать из третьёй башни и пополнить ими вторую и четвёртую. Но и это пока сделать не можем - элеваторы не работают.
-Значит, если что, то Хиппера нам встретить нечем. Даже "Слава" и тем более "Цесаревич" нам не помощники.
-А "Слава" и так не в состоянии нам чем-либо помочь. Но сейчас темно и противник в любом случае до утра никаких действий не предпримет.
-А что мы можем предпринять в этом случае? Сами мы сейчас, где находимся?
-Перед проливом.
-В каком состоянии корабль?
-В нас попало девять крупнокалиберных снарядов. Имеем три подводные пробоины. Третье котельное отделения выведено из строя и полностью затоплено. Первое котельное, во внерабочем состоянии, но воду из него удаётся откачивать, уровень воды медленно, но верно падает. Турбины в полном порядке, но пара для полного хода не хватает, узлов семнадцать дать можем. Про главный калибр мы говорили, проблема в нехватке боекомплекта. Из шестнадцати 120-мм орудий, в строю осталось одиннадцать. Орудия правого борта не пострадали, да и боекомплект там почти полный и я приказал переместить оттуда по сотне снарядов на ствол, на левый борт, да из пострадавших казематов весь годный боекомплект переместить к целым орудиям.
-Потери на корабле большие?
-Погибло двадцать девять, ранено шестьдесят семь, ещё одиннадцати не досчитались, возможно, где-то в затопленных отсеках.
-На чём отправляли раненых?
-У борта стоит эскадренный миноносец "Сибирский стрелок", на него и передаем тяжелораненых, ему все равно идти в Ревель на ремонт. Хотели и вас переправить на "Сибирский стрелок" чтобы доставить в Ревель пока вы были бессознания, да решили немного подождать.
-Ох, и не поздоровилось бы тебе Владимир Константинович за это, отправь ты меня не раненого, а только с этой ссадиной на голове в Ревель. Ты представляешь, как бы там на меня посмотрели. Командующий покинул свой отряд, будучи даже не раненым, хотя бы малюсеньким осколочком от неприятельского снаряда, а так с шишкой на голове. Да это чистой воды дезертирство.
-Ваше превосходительство, что вы такое говорите, что нам оставалось делать, когда вы больше часа не приходили в сознание?
Я опять сморщился от боли, которая пронзила мою голову. Доктор опять засуетился около меня.
-Фадей Григорич, вам что, больше делать нечего? Крутитесь тут возле меня. И прошу не обижайтесь из-за того что я так резок с вами. Идите, займитесь ранеными, а я как-нибудь перетерплю. Владимир Константинович, надо связаться с Трухачевым. Он командовал обороной Рижского залива, выясни, если еще запас мин на минных заградителях или в другом месте. И откуда их можно доставить к проливу? Это надо сделать ещё до рассвета.
Первыми из Риги к проливу ещё в предрассветных сумерках пришли три старых эсминца, каждый имел на палубе по двенадцать мин. Это всё что оставалось в Рижском арсенале. Кроме того из Моонзунда уже с первыми лучами солнца пришел тральщик "Пламя" с двадцатью пятью минами на борту. Вот это всё мы и выставили на новом фарватере, и стали ждать появления кораблей противника.
С утра мы приготовились к появлению гостей и продолжения сабантуя. В это же самое время на всех кораблях, своими силами исправлялись повреждения, подводились пластыри под подводные пробоины, откачивали воду из затопленных отсеков. Мы готовились к бою. Через два часа после восхода солнца, на противника по нашей просьбе был совершён налёт стратегической авиации из Зегевольда, то есть "Муромцев", а вот охраняли их, вылетавшие с Эзеля гидросамолёты. На этот раз налёт не принёс ожидаемого результата, было всего одно попадание пятипудовой бомбой в "Тюрингер" с минимальным для него ущербом.
Мы до полудня простояли перед проливом в ожидании. Понимали, что противник знает о нас теперь всё или почти всё, и наверняка двинется обратно отвоёвывать потерянные позиции. Но когда нам сообщили с Цереля, что германский флот снялся с якоря и отходит в юго-западном направлении - удивились. По правде это было для нас большой неожиданность, что даже не хотелось в это верить. Но тоже самое, нам сообщила и авиаразведка - германский флот уходил.
Сражение за Рижский залив было выиграно, а это значит, что и Ригу мы должны отстоять и отстоим. Без поддержки флота, германцам Риги не видать как своих ушей, если конечно они не превратятся в слонов. На всех кораблях вздохнули с облегчением, это значит, что сегодня возможно больше никто не погибнет, а может и завтра. Если германцы и вправду уходят от пролива. Наша радость на это известие была искренней, все кричали УРА! Но мы ещё сутки простояли в Ирбенском проливе - так на всякий случай. Но воздушная разведка, вылетавшая к Виндаве и далее к Либаве, германских кораблей не обнаружила. Да и наша радиоразведка подтвердила, что линейный флот движется в сторону Киля. А ещё через двое суток наши тральщики начали расчищать фарватер для того чтобы мы могли выйти из залива. Им пришлось несколько раз пройтись по проливу, туда и обратно, чтобы уж наверняка уничтожить все мины. Но чтобы не было никакой неожиданности, наша авиация каждый день летала на разведку, а не появится вдруг германский флот. Но нет, германских кораблей поблизости не наблюдалось.
