— Возьми себя в руки, ты ментал и можешь испытывать такие эмоции, какие пожелаешь.
— Это как-то неправильно, — задумалась я.
— Неправильно для учеников и начинающих магов, родная моя, — сказал муж очень нежно, и мне снова захотелось плакать. — А вот те, кому маленькие пройдохи резко усилили дар почти до уровня магистра, могут лечить людей с расшатанной психикой и создавать самим себе такое настроение, какое захочется. И недавно ты наглядно мне это продемонстрировала.
— Но я не хотела… — снова подкатила к горлу обида.
— Разумеется, не хотела, любимая. — Поцелуи мужа стали неимоверно нежными и успокаивающими. — Просто за последние дни на тебя свалились слишком много трудных испытаний, и ты старалась держать себя в руках. А когда все закончилось — отпустила, и твой разум задним числом осознал всю тяжесть перенесенного. Запаниковал и нашел самую невинную причину, чтобы поплакать об уже пережитом.
— И я навсегда теперь останусь… такой плаксой?
— Разумеется, нет, родная, у тебя характер бойца, и это замечательно. За это я тебя и люблю, и еще за многое другое… например, за доброту. Ты ведь не позволишь любимому мужу умереть с голода в этом кресле?
— Конечно, не позволю, — невольно засмеялась я, чувствуя, как тает ноющая в сердце заноза. — Иди уже, любимый муж.
— А это не так? — насторожился вдруг он, и мне стало предельно понятно, что тяготы последних испытаний переполнили не только мою душу.
— Немного не так, — поправила, глядя ему в глаза с лукавой укоризной. — Ты не любимый муж, а очень горячо любимый.
— Может, позавтракаю позже? — раздумал он идти в столовую, но я поспешила сделать самое строгое выражение лица.
— Не может. Мне тоже нужно умыться, и нас ждут на совете.
Танрод разочарованно вздохнул и ушел порталом, а я еще целую минуту сидела, мысленно истово благодаря его выдержку и силу воли. Теперь мне было страшно даже представить, какой беспросветно-черной стала бы моя жизнь, не обладай мой любимый таким твердым характером.
В столовую я прошла тихой мышкой, все сильнее чувствуя раскаяние и стыд, но стоящий у стола и что-то торопливо поглощавший прямо из супницы Танрод мельком оглянулся, бросил ложку и ринулся мне навстречу. Стиснул в объятиях, требовательно заглянул в глаза и достал из воздуха мягкую льняную салфетку. Деловито промокнул рот, вызвав у меня невольную улыбку, и принялся целовать мое лицо, губы, шею. Эти поцелуи с каждой секундой становились все более жаркими, и мне не хотелось его останавливать, но воспоминание об ожидавших нас магистрах отравляло все удовольствие.
— Род, остановись… — наконец взмолилась я, — иначе мы никуда не пойдем. А они ведь ждут…
— Ну, раз ты вспомнила про дела, значит, окончательно расправилась с плохим настроением, — шепнул Танрод довольно, однако вздох был явно огорченным. Затем внимательно посмотрел мне в глаза и осторожно добавил: — Хотя с той одеждой просто не разобралась. Но в этом больше всего моей вины — не объяснил заранее. Понимаешь, никогда раньше я ничего и никому не покупал, тем более одежду. Даже мысли такой не появлялось. А для тебя мне хотелось скупить все наряды в самых лучших магазинах и набить ими шкафы во всех наших домах еще с тех дней, когда ты ходила по Глоэну в потертых штанах. Моя любимая не должна ни в чем нуждаться. Ну а все, что не понравится, просто выброси или отдай, хотя бы сиротам родного монастыря. Договорились? А теперь не хочешь объяснить мне одну загадку… про послезавтра?
— Да это просто шутка, — начала я краснеть. — Как говорят женщины, мужчин нельзя прощать сразу, тогда они начинают считать своих жен слабовольными дурочками. И кроме того, пока жены с мужьями в ссоре, те всячески стараются задобрить своих любимых и выполняют все прихоти.
— Они неправы, — подумав, серьезно сообщил муж. — Я специально не занимался этой темой, обычно мне достаются более тяжкие преступления, но несколько раз помогал ученикам и помощникам и хочу сказать — зачастую все наоборот.
— Да я и сама знаю, но просто пошутила, — успокоила любимого, лишний раз убедившись в основательности его подхода к любым вопросам. — Разумеется, я тебя сразу простила. Можно сказать, заранее, так как понимала, для чего ты так сделал. Но хочу предупредить — если, не дай боги, что- нибудь подобное случится еще раз, я снова поступлю так же.
— Вели… — Танрод стиснул меня так крепко, словно я прямо сейчас собралась куда-то идти, уткнулся лицом в волосы и тяжело сглотнул, — мне до сих пор не верится, что ты снова рядом, ведь со мной этот фантом даже разговаривать не желал.
— Думаю, — обхватив его за торс и мягко поглаживая напряженные плечи, шепнула я, — они ждали, пока ты потеряешь сознание от жажды. Жестоко, не спорю, но, может, они боялись доверять тайну своих проходов магу, который умеет проводить магические пути?
— А ты думаешь, хоть один магистр смог бы запомнить тот путь?
— Я подозреваю, любимый, они специально таскали нас по всем возможным тоннелям и спускам, чтобы запутать как можно надежнее. Тебе ведь тогда не до того было, ты прикрывал меня, а мне показалось, что несколько раз нас провезли по кругу.
— Возможно, — задумался магистр, нежно чмокнул меня в макушку и гордо заявил: — Ты у меня вообще умница. Ну а теперь идем на совет. Ты готова?
— Да, — счастливо кивнула я любимому, и мир на миг потемнел.
