мне на ухо нежные, успокаивающие слова, и от этого тихого голоса по телу начинали бегать мурашки.
— Ты кто? — в очередной раз спросила я, чувствуя себя защищенной кем-то сильным и смелым.
— Хочешь знать? — раздался тихий шепот так близко, что я вздрогнула. — Ты меня знаешь. Я — это…
— Катька! — заорал прекрасно знакомый голос.
Но ведь это меня зовут Катей. Как только я об этом подумала, то моментально проснулась. Что еще случилось?
Судя по тому как падали в комнату косые лучи солнца, было всего лишь часов восемь или в девять. Кто меня разбудил так рано? И той распоследней сволочью, которая меня разбудила, оказался не кто иной, как Нинка.
— Катька! — ворвалась она ко мне со скоростью маленького тайфуна. — Катька!
— Чего? — разлепила я с большим трудом глаза. Я совсем уже забыла о наличии подруги в собственном доме. Неужели папа пришел и выгнал Нинку из своей комнаты? Оказалось, нет, он вообще еще не приходил домой, как и Леша, а мои брат и сестра мирно смотрели десятые сны в своих спальнях.
— Катька! Я опаздываю!
— Куда? — хриплым со сна голосом осведомилась я.
— Домой, куда! Не на тот свет же! — заорала она таким тоном, как будто я была ясновидящей и все должна была знать и понимать.
— Где моя верхняя одежда и сумка? — продолжала кудахтать подруга, бегая по всей моей комнате и ища свои вещи, которые остались в клубе «Горизонт», о чем я Нине и сообщила, не вставая с постели.
Я была разбитой и уставшей, как будто на мне всю ночь возили бревна, а суетливые крики подруги заставляли мой мозг как-то съеживаться и замирать, приостанавливая свою умственную деятельность.
Вещи, сумка, красивый голос из сна, привкус грибной пиццы во рту…
— Почему мои вещи там, а я тут? — нависла подруга надо мной. — Как ты смеешь спать, когда я ищу свою сумку!
Я отпрянула в угол и заорала в ответ, мгновенно все вспомнив:
— Пить надо было меньше, дура! Привезут тебе твою сумку!
— Пить? — озадачилась Нинка и произнесла намного более спокойным голосом! — Я что, напилась?
— Вот именно, дорогуша, ты напилась и крепко заснула! Ты вообще помнишь, как домой-то попала?
Нинка соединила указательные пальцы вместе и приложила их к губам. В такой страной позе она слегка подумала, заведя глаза к потолку, и ответила:
— Нет… Тебе пришлось меня тащить?
— Ну не совсем мне, — ответила я осторожно, — ты что, ничего не помнишь?
— Пресс-конференцию помню, концерт помню, как мы с тобой сидели и разговаривали — помню, синеволосого ублюдка помню, чтобы его собаки драли. Паука его мерзкого, — задрожал ее голос, — тоже помню… Рыло его в руках держал, и у паука лапы шевелились! И он хотел коснуться меня после того… как подержал своего уродца. — Ее передернуло от отвращения.
— Паук был игрушечный, — вставила я. Думаю, это Нинку должно успокоить. Но, словно не слыша меня, светловолосая сумасшедшая загибала пальцы дальше.
— Как мы бегали и драку тоже помню. Как мы пошли обратно в ВИП-комнату — тоже. А остальное… словно вылетело из памяти.
Девушка застыла и принялась отчаянно тереть виски, думая, наверное, что это поможет ей вернуть утраченные за ночь воспоминания.
— Естественно, не помнишь, — начальственным тоном проговорила я. — Потому что кто-то решил чужое виски выпить.
Нинка с интересом на меня поглядела:
— Я, что ли, выпила?
— Нет, это был старик Хоттабыч. А потом он опьянел и наложил на тебя сонное заклятие.
Думала, подруга одарит меня миллионом вопросов, но она вдруг опять заметалась и заорала:
— Ладно, потом разберемся! Мне срочно нужно домой!
— Чего это вдруг? — Заинтересовалась я, не припоминая, когда моя подружка в последний раз так рвалась под родную крышу. По- моему, так домой она мечтала попасть только в раннем детстве, когда по телевизору ровно в пять часов вечера показывали ее любимый мультфильм.
— Того! Сегодня пасмурно и холодно. Срочно дай мне свою куртку!
Подумав, она решила все-таки пояснить причину своего спешного отбытия:
— Папочка сегодня устраивает семейный день! Если он узнает, что я именно сегодня не ночевала дома, он мне голову оторвет!
С этими словами она выбежала в коридор, включила свет и ответила на сердитый металлический голос вечно спрашивающего о том, кто там его опять потревожил, нецензурной бранью, касающейся одного крайне интимного процесса. Бедный Чуня, наверняка от моей подружки наберется плохих слов
