Его высочество, выдохнув:
— Да…
…склонились еще ниже… а подушки сделались плотными, и сколь Себастьян ни старался, сколь ни ерзал, отодвинуться не вышло.
— Я… вас очень внимательно слушаю…
…еще ниже, носом носа касаясь. И от этакой интимности прямо кулаки зачесались. Себастьян их на всякий случай под одеяло спрятал.
— Да… нечего слушать… я уже все…
Матеуш вытянул губы трубочкой и попытался-таки поцеловать…
…Себастьян взвыл, вскакивая…
…но его высочество взвыли еще громче и отпрянули, прижимая к губам руки…
— Фто это было? — спросил он отнюдь не любезным тоном.
— Дядечка… п-подарил… — Себастьян прижался к стене, не спуская взгляда с королевича.
Тот же медленно, недоверчиво ощупывал распухшие губы, которые медленно наливались нездоровым багрянцем.
…вот спасибо, Аврелий Яковлевич, за заботу, только предупредить мог бы!
— К-кулончик, — слегка заикаясь, Себастьян вытащил из-под длинной рубашки вышеупомянутый кулончик, — н-на всякий случай.
Матеуш издал долгий, протяжный звук, от которого Себастьяново сердце оборвалось.
— Чтоб не с-соблазнил никто… д-до свадьбы.
Его высочество, продолжая ощупывать губы, кивнули.
До свадьбы, значит.
Он не был зол, скорее несколько раздражен и удивлен; но удивление это в новообретенной жизни, которая продолжалась, несмотря на люстру, было чем-то вполне себе естественным.
А Матеушу казалось, что он разучился удивляться.
…и смеяться… тем паче если над собой… а ведь и вправду смешно… соблазнитель… губы онемели, распухли и цвета стали уже не красного — пурпурного.
Королевского весьма.
И он, тряхнув головой — жест этот никак не увязывался с венценосным образом, а потому вытравливался воспитателями с особым тщанием, как и привычка грызть ногти, — рассмеялся. Громко.
Неприлично.
И долго. Гортанный некрасивый смех его, который многочисленным гувернерам так и не удалось облагородить, был слышен далеко за пределами комнаты. Но Матеушу впервые было наплевать.
Он живой.
И жизнь прекрасна, даже когда губы на пол-лица расползлись. Тиана же, опустившись на шелка и кружево, вцепилась в одеяло, натянула по самый нос и из-за этой ненадежной преграды внимательно наблюдала за королем.
— А… а шоколад очень вкусный, — сказала она, когда Матеуш отсмеялся. — К губам надо медень прижать. Меня как-то пчела укусила… у дядечки ульи стоят, медок собственный дюже хороший, но пчелы злющие, что выдры! И я пейзажу писала, а она как подлетит! Как в губу вцепится! Та и распухла… вот мне стряпуха подсказала медня приложить, чтоб спухлость прошла… и прошла…
Звенел голосок панночки Белопольской, которая, конечно, не особо умна, но прелесть что за дурочка… и птицы за окошком пели…
…и розами пахло.
И лето горело во всей его летней красе…
Как бы там ни было, но Цветочный павильон его высочество покинули пусть и с распухшими губами, но в настроении великолепнейшем.
До свадьбы, значит?
Будет ей свадьба… вот сразу после конкурса и будет…
…терпение не относилось к достоинствам Матеуша.
ГЛАВА 4,
где повествуется о родственной любви, которая в иных обстоятельствах мало от ненависти отличается
