— Просто игра?
— Да.
— Куча денег, популярность, статус — игра?
— Это все ненастоящее.
— Поясни!
— Деньги — хорошо, допустим. Честно отыгранная роль, честно полученный кусок от потока. Завтра меня забудут — и денег не станет. Да и не такие уж большие это…
— Хренасе! Ах да, я забыл — господин Князев наверняка больше зарабатывает!
— Меньше. В мастерской я зарабатывал меньше. Зато тем, в чем разбираюсь.
— Ну да!
— Ну да. Продолжим — популярность? Чем она вызвана? Случайным совпадением? И зачем она мне нужна? Вон Паладин впятеро меня популярнее, и что-то он счастливым не выглядит.
— Но играет!
— Он паладин. Даже — Паладин Амалы Исцеляющей. Он честно тянет лямку, просто потому, что видит — это кому-то нужно. Но мне-то это зачем? Что там еще? Статус? Ты сам сказал — я Князев. Это тот статус, которым я дорожу.
— Ага…
— Стоп! Не говори. Я дорожу им не потому, что мой дед — консул Республики. Я дорожу, потому что мне дорог каждый из моей семьи. Не больше. Не меньше. Так что все эти… игры — всего лишь игры.
Он вдруг вскочил, оперся на поручень руками, напомнив своего крылатого персонажа в момент перед прыжком.
— Знаешь, обидно. Ты ни с чего имеешь все, о чем я мог бы только мечтать. — Марат был неожиданно серьезен и говорил то, что думал. Больше — то, что чувствовал. — Почему — ты? Почему у тебя — есть, а у меня — нет?! Чем ты лучше?
— Неправильный посыл.
— Что, надо было сказать «чем я хуже»? Чтобы ты ответил — «всем»?!
— Нет. Надо сначала задуматься, а с какой стати у тебя вообще что-то должно быть? Что ты для этого сделал?
— И как же мне разбогатеть, без образования, без связей? Это ты богатенький мажор, а как быть нормальному человеку?!
— Да точно так же. Мой прадед постарался дать образование моему деду. Мой дед продвинулся по службе, вытолкнул наверх отца. Мой отец, с таким стартом, заработал достаточно, чтобы и моим внукам на гражданский взнос хватало. Расти детей, давай им образование.
— Умный ты очень.
— Ну да. Меня с двух лет учителя мучают.
Я говорил банальности, и он не мог не понять, что я говорю правду. Но он был лишен того, что всегда было у меня. У него из семьи лишь сестра, о которой он заботится. Даже родители не пришли на его праздник, только сестра и пара приятелей. И куча народа, заходящего на десять минут.
— Марат, это игра. Не жизнь, а развлечение. Не выполненная работа, а полученное удовольствие. Ее ценность лишь в одном — в нее играют люди. Построй самый простой дом — и это будет чей-то дом, убей самого сильного игрового монстра — и это будут только несколько знаков в записи и смутные воспоминания уже через месяц. Ролевуха, «притворяшка», ловушка для дураков, согласных жить чужой жизнью, забывая о своей, настоящей.
— Если я там живу ради удовольствия… ведь в конечном счете мы только ради него и живем — тогда какая разница? Здесь друзья, там друзья, важно лишь то, что они есть.
— Это лишь часть правды. Там — люди. Здесь люди. Сколько из тех, кого ты знаешь там, помогут тебе — здесь?
Он молчал. Неплохой, прямой парень. Честный, о своей маленькой семье заботится. Что ему сказать? Что мне повезло, когда мои прадеды решили, что их правнуки будут жить лучше, чем они?
— Не думай о том, как жили твои предки. Думай, как будут жить твои внуки. В конце концов, им тебя кормить, когда ты совсем ослабнешь.
— Это забота государства.
— Кто он такой, этот Государство? Постоянно о нем слышу, но пока не встречал.
Марат хмыкнул. Он смотрел прямо на заходящее солнце, не отводя взгляда. В стороне обосновалась небольшая компания, включили музыку, что-то оживленно обсуждали, но на нас не обращали внимания.
— Думаешь, это так просто — начать строить дом? Когда время найти, если каждую минуту надо драться за выживание?
— У нас в седьмом классе практика была — создание и развитие малого предприятия.
— У нас тоже. Тягомотина сплошная, их все прогуливали.
— Не уроки, как у вас, а практика. Под присмотром родителей, конечно, но все делали сами. Бюджет — двадцать тысяч на человека.
Марат открыл рот и тут же его закрыл. Ну да, им столько на весь класс выделяют. На целый год.
