Если для Уты поездка в Киев означала возвращение домой, то для Соколины – наоборот, разлуку с домом. Но теперь она принадлежала к семье брата и ее дом был там же, где и прочих его домочадцев.
Тут взгляд ее упал на скамью в тени, и она с удивлением увидела сидящего там Сигге Сакса.
В это время заскрипела дверь и вошли трое старших оружников Мистины: Ратияр, Доброш и Альв. Видимо, Мистина посылал за ними: они лишь молча поклонились Уте и тоже сели.
– Рассказывай, – видя, что все в сборе, Мистина кивнул Саксу.
– Вчера я был на жатве, и ко мне подошел Житина, – начал тот. – Это боярин и близкий человек князя Маломира, вы видели его на Святой горе. Он принес мне речи обоих князей, которые те не хотели передавать лично…
– Что же так засмущались? – усмехнулся Ратияр.
– Это как сватать хорошую невесту посылают родичей – чтобы не сглазить, – тоже с усмешкой ответил Сигге.
– Кого же они сватали? – Альв посмотрел на Соколину, и той стало жарко.
– Меня! – отрезал Мистина. – Володислав и Маломир хотят, чтобы я принял отцову дружину, но стал с ней вместе их человеком, а не Ингвара! Так я понял, Сигге?
– Именно так, – кивнул тот. – Князья предлагают Мистине стать их воеводой, вместе со всей дружиной, которая признает его своим вождем. Это мы – и вы, если пожелаете, – он глянул на троих киевских оружников.
Повисло изумленное молчание. Все были неподвижны, лишь Мистина беспокойно ходил туда-сюда.
– А для скрепления союза князь Володислав предлагает взять в жены твою сестру, – обращаясь к Мистине, Сигге Сакс взглянул на Соколину.
– Хороша честь! – с оттенком возмущения подала голос Ута. – Он ведь не сошел с ума и не собирается отказаться от Предславы?
– Я спросил его об этом. Он вовсе не намерен отказываться от княгини.
Больше Сигге ничего не добавил, но слушатели все поняли и так. Разумеется, Предслава Олеговна, дочь моравского князя и племянница киевского, останется княгиней. Соколина станет младшей женой, ибо для другого положения в княжеской семье дочь рабыни не годится. Но для Мистины, свояка киевского князя, будет не много чести, что его сестру взяли в младшие жены.
– Об этом даже речи быть не может, – бросил он, даже не взглянув на предполагаемую невесту.
– О сватовстве? – уточнил Доброш.
– Обо всем этом. – Мистина остановился перед своими оружниками и повернулся к ним, уперев руки в бока. – Ни о сватовстве за мою сестру, ни о переходе к Володиславу. Но я хотел, чтобы вы знали о положении дел.
– Не слишком ли ты торопишься отвергать это предложение? – заметил Сигге Сакс. – Разумеется, надо посоветоваться с дружиной. И не только с этими тремя, а со всеми людьми. Пусть люди скажут. Ведь это весьма выгодно: мы будем получать ту же куницу с дыма, что и прежде. Конечно, нас станет больше на три десятка, но кто нам мешает следующей же зимой сделать побольше то число дымов, что платит нам дань? Можно поискать новых данников на севере и на западе, и с дружиной в сотню с лишним копий это уже…
– Ты так говоришь, будто на свете нет ни Русской земли, ни Ингвара! – перебил его Мистина. – Если я решусь на что-то подобное, нам сразу же придется не искать новых данников, а отбиваться от Киева! А у Ингвара, если ты не знал, восемь сотен копий!
– А ты не веришь, что мы отобьемся? – насмешливо прищурился Сигге. – Не слишком ли ты робок для сына своего отца?
Соколина похолодела. Она давно знала Сигге и никогда не доверяла ему. По обращению он был весел и дружелюбен, но сердце у него было как кусок черного льда. Ни жалости, ни совести. Хладнокровный, расчетливый и отважный, он был верен только одному: своей выгоде. Свенгельд прекрасно знал об этом. Только он и мог управлять этим человеком, используя его силу и стараясь не давать ему поводов для недовольства.
– Как я понял Житину, в этой битве нас охотно поддержит вся Деревлянь, – продолжал Сакс. – И здесь даже не нужны клятвы: мы все знаем, как они ненавидят нас… то есть русь. И если мы станем мечом, которым они смогут воевать с русью, они ухватятся за рукоять тысячами рук! Ты прав, что не желаешь отдавать за Володислава свою сестру. По крайней мере, сейчас не стоит этого делать и принижать себя перед ним, отдавая девушку своей крови ему в наложницы. Наоборот, мы должны не давать, а взять у него заложников!
– Кого? – изумился Альв.
– Да хотя бы его детей! Или пусть сам Маломир живет здесь у нас – уж его-то Володислав не предаст. У него же как заложница останется жена – твоя племянница. Тогда мы сможем верить древлянам и вместе с ними бороться с Киевом. И ты станешь полным наследником своего отца. Может, и превзойдешь его! Не будем загадывать наперед, но война с полянами может завершиться для нас – нас и древлян – еще удачнее, чем мы рассчитываем. И тогда… кто знает… – Сигге Сакс с вызовом глянул на Мистину: – Ведь твоя жена, – он почтительно кивнул Уте, – точно так же приходится племянницей Олегу Вещему, как и Эльга. Ты понимаешь меня? Ведь не даром твой отец когда-то говорил, что в тебе и твоих детях течет уже столько княжеской и королевской крови, что ты ничем не хуже иных князей!
– Я… не хочу говорить об этом.
Мистина даже побледнел немного. Этот прищур Сигге был для него как знак из собственного прошлого. Пятнадцать лет назад ведь и сам он думал, что
