– Очень хорошо. В таком случае вы арестованы за участие в незаконной игре «КТО», получении незаконной прибыли, уход от налогов и попытку мошенничества. Это ваша техника? – Он окинул заинтересованным взглядом ряд танков.
– Частично наша, частично взята в лизинг, – сказал Олег. – Послушайте, господин капитан, какой арест? Какое участие в незаконной игре и тем более мошенничество? Тут в соседнем боксе клан «Раздолбаи Сретенки», а на трибунах сорок тысяч зрителей. Их вы тоже всех арестуете?
– Ведите арестованных в автобус, – кивнул подчиненным капитан, словно не слыша вопроса. – Тихо и без шума.
– Ну вы идиоты… – не выдержал Рулетка и тут же получил сзади ощутимый удар по почкам.
– Молчать, – сказал капитан. – Со следователем и адвокатом будете разговаривать. Мы только выполняем приказ.
– Один вопрос, господин капитан, можно? – вежливо попросил дед Иван.
– Очень короткий.
– Куда вы их?
Капитан помолчал, внимательно посмотрел на деда Ивана, видимо, что-то понял и неохотно произнес:
– В Бутырский следственный изолятор.
– Спасибо.
Капитан молча кивнул. Полицейские вывели ребят из бокса.
– Не ожидал от тебя, Вахтанг, – сказал дед Иван. – Чего угодно, а этого не ожидал. Мы же с тобой за одним столом сидели. А еще грузин. Стыдно.
– Извини, – сказал Иванидзе и отвел глаза. – Я вас предупреждал. Сами виноваты. – Он оглянулся, понизил голос и добавил: – Не было у меня другого выхода, понимаешь?
– Нет, – сказал дед Иван. – Не понимаю. Мужчина всегда найдет достойный выход. Ладно, разберемся. Дай мне водителей – танки внука домой перегнать. Больше мне от тебя ничего не надо.
– Сейчас пришлю, – сказал Иванидзе и вышел.
Дед Иван сел на табуретку, взял стаканчик с недопитым шампанским, понюхал и выплеснул остатки на пол. Вздохнул, достал из внутреннего кармана пиджака плоскую металлическую флягу, плеснул из нее в стакан прозрачной жидкости, выпил, крякнул, завинтил флягу и спрятал обратно. Потом набил трубку, закурил и принялся ждать водителей.
Русская тюрьма никогда не отличалась гуманным отношением к тем, кто попадал туда в качестве сидельца. В этом клан «Десять жизней» убедился в первые же часы пребывания в Бутырском следственном изоляторе. Единственная поблажка, которую им сделали, видимо, приняв во внимание юный, почти детский возраст, было помещение всех десятерых, включая девушек Настю и Алену, в одну камеру.
– Скажите спасибо начальнику Бутырки, – сообщил хмуро надзиратель, запуская ребят в камеру по одному. – Пожалел вас, малолеток. А то бы сунули к взрослякам-уголовникам, а там… – Он не договорил, что бы ожидало их «там», запер дверь и ушел.
– Э, а пожрать нам здесь дадут? – запоздало воскликнул Рулетка.
Тут же выяснилось, что Витька Рулетов в свое время дважды сбегал из воспитательного дома, был пойман полицией и после установления личности водворялся обратно. Поэтому Бутырский следственный изолятор был ему знаком.
– Жратва здесь вообще-то поганая, – сообщил он. – Но главное, чтобы не били. Поэтому сидим тихо и ждем своей участи.
– Вот так вот просто сидим и ждем? – возмутился Мишка. – Мы же ни в чем не виноваты!
– Да? – удивился Рулетка. Он уже успел выбрать себе нары и улегся на них, закинув руки за голову. – Запомни, Ряба, человек всегда виноват.
– Как это?
– Элементарно. Взять нас. Мы только что участвовали в турнире «КТО»? Участвовали. А «КТО» официально разрешены? Нет. И все это знают. Просто власти обычно делают вид, что не замечают. Им так проще нами управлять. Захотят – не заметят. Захотят – прижмут.
– Это несправедливо, – хмуро сказал Мишка. – Все играют, а сидеть нам?
– Жизнь, если ты до сих пор не заметил, вообще несправедливая штука, – сказал Витька и зевнул. – Не парьтесь, народ, сделать мы пока все равно ничего не можем. Советую всем лечь и поспать, набраться сил. Не знаю, как вы, а я устал. Сегодня с нами точно разбираться не будут.
– Почему? – спросил Олег.
– Потому что вечер уже, – зевая, объяснил Рулетка. – Семь часов. Следаки тоже люди, сверхурочно работать никому не хочется. Утра нужно ждать.
Он замолчал и закрыл глаза.
Клан разбудили в пять утра.
Накануне вечером поесть им, конечно, не дали. Вода питьевая холодная была, и на том спасибо. Никто также не озаботился постелить на нары матрасы и дать одеяла. О постельном белье смешно было даже заговаривать. Спали в одежде прямо на голых досках. Но, как ни странно, выспались. В молодости везде уснешь, если устал, хоть на камнях. А они за время турнира вымотались порядочно.
В пять их разбудили, в шесть дали по кружке жидкого несладкого чая с куском хлеба, а в десять, когда все уже изнывали от неизвестности и ожидания,
