ползком по ковру на четырех костях, а ножками, ножками. Или я себе бодрой и здоровой только кажусь до тех пор, пока встать не пытаюсь? Впрочем, не попробуешь — не узнаешь.
— Ваша земная система правосудия смехотворна, — поморщился вампир, явно не склонный поступать в соответствии с УК РФ, а уж тем более чтить его, подобно незабвенному Остапу.
— Она еще и работает из рук вон плохо, — каркнул куратор с кривой ухмылкой.
— Не судите, да не судимы будете, что есть, то есть. И вообще, я же не предлагаю его в полицию сдавать, давайте для начала подлечим и поговорим, — предложила я и наткнулась на два холодных клинка-взгляда. М-да, соглашаться со мной ни кайст, ни вампир не спешили. Ладно, мы пойдем другим путем. Я сделала щенячьи глазки, которые всегда безотказно действовали на Стаську, и воскликнула: — Я волшебное слово знаю! Пожа-а-алуйста! Очень прошу.
— Если ты убедишься в его вине, вмешиваться перестанешь, — жестко поставил условие Конрад.
ЛСД вообще со мной говорить не стал, даже отвернул голову в сторону. Искры, потрескивая, осыпались на ковер, но хоть дырок не прожигали, и то хлеб. Ногти-кинжалы, сжимавшие бесчувственного Герасимова, ни на миллиметр к человекообразной норме не приблизились. Кайст разжал их, давая возможность бесчувственному Вадику грохнуться на пол перед диваном под действием силы тяжести. Что ж, выторговать удалось немного, однако это было хоть что-то, вместо полного ничего и немедленного убийства в родительской квартире. Я кивнула и пересела на ковер к пребывающему за гранью сознания жулику.
— Ты бы лучше сначала о своем кайсте позаботилась, — непрозрачно намекнул вампир, кивком указывая на сине-белого Ледникова. Теперь он походил не на актера из «Аватара», а на израильский флаг. Судя по всему, куратор присел на ковер у стены поодаль не по прихоти — а чего бы благородному дону не присесть на коврике, — а потому, что сил стоять уже не было. Похоже, он и Вадика-то выпустил из когтей не в качестве любезности мне, а по той же причине. Но гордый вредина и не думал просить о медицинской помощи.
Да что ж у меня за жизнь настала! Или я валяюсь и боюсь очередного покушения, или кто-то вокруг страдает. Неуютно от такой насыщенной травматическими обстоятельствами реальности. Но что я могу сделать? Заявление об увольнении с должности привратника по собственному желанию без отстоя не напишешь, да и не хочется, честно говоря. Уж очень все остальное интересно получается. Значит, остается одно: пользоваться волшебным подарком русалки и лечить жулика и кайста, пока снова в артефакте батарейки не сядут. Жаль, радиус охвата и объем заряда маловат! Ладно, делай что можешь, и будь что будет — неплохая мудрость. Потому я ответила Конраду:
— Обязательно полечу, он в списке под вторым номером идет.
— За что ж такая щедрость? — огрызнулся куратор несколько более вяло, нежели обычно.
— Он, возможно, умирает, ты — точно нет, — спокойно ответила я, сняла с руки браслет и осторожно опустила его колечком на грудь Вадика.
Куда прикладывать украшение для исцеления отравленного, я не имела ни малейшего понятия. Не в рот же запихивать? Поэтому оставалось понадеяться на русский авось и поместить рядом с сердцем, как центром кровеносной системы. Ощупывать Герасимова лично, как я это делала с Элей, совсем не хотелось. Было противно касаться его и пальцем, не потому что влажный от пота и пыльный, коллега погрязнее была, а потому что жадный, завистливый и трусливый Вадик вызывал самую искреннюю антипатию.
Браслетик не подвел, полежал-полежал на кураторе, а потом взял и засветился безо всяких светодиодов, проводков и розетки мягким голубым светом. Сияние на пару мгновений окутало всего пациента и рассеялось. Мой незадачливый отравитель кашлянул и распахнул глаза. Память вместе с ядом магическая штучка ему не разрушила. Горе-кандидат в кураторы все прекрасно помнил, потому, резко сев на попу, начал быстро пятиться на пятой точке к дальней стенке, на максимальное расстояние от ЛСД и вампира. Полз бы и полз, но сквозь предметы проходить был не обучен. То ли цели не видел, то ли в себя не верил, потому уперся спиной в стенку и беспомощно заскреб кроссовками.
Я подобрала скинутый пациентом браслет и пошла к Саргейдену. Силы артефакта, судя по ровному цвету, вполне должно было хватить на поправку здоровья переутомившегося от вокальных экзерсисов куратора. Какие бы гимны он надо мной ни пел, а на голубой жемчуг они подействовали как лучший зарядник на аккумуляторы.
Родственник-вампир, не дожидаясь, пока публика займет место в партере, принялся за допрос с того самого места, на котором закончил перед обмороком обвиняемого:
— Повторяю, зачем отравил?
— Не травил! Не хотел! — истерически завопил Вадик, совершенно по-детски всхлипнул и со злым отчаянием закончил: — Зойка все это! Зойка!
Глава 25
ДОПРОС С ПРИСТРАСТИЕМ И ДРУГИЕ РАЗВЛЕЧЕНИЯ
