Валериан и Город Тысячи Планет

Массивные челюсти ящера сомкнулись на столь соблазнительной, плывущей по воздуху металлической коробке, внутри которой находилась рука Валериана.

– АААААА! – закричал майор. – Плохой песик! Плохой!

«Рукав» был не просто образцом передовой технологии, он был сделан из очень прочного металла. Так что Валериан мог не опасаться, что ящер оторвет ему руку в один присест. Но теперь все тело агента оказалось под угрозой. Майор попытался вырвать громоздкий «Рукав» из пасти животного, нажав на спусковой крючок бластера.

Бластерный выстрел был подобен искре, что подожгла старомодный бочонок с порохом. Внезапно все открыли стрельбу. Пули мелькали мимо Валериана, и майор пустился в странный, кривляющийся танец, чтобы стрелки не смогли догадаться, где находится его невидимое тело.

Изнутри магазина доносились звуки схватки. Не прекращая попыток вырваться из хватки кровожадного пит-гора, Валериан уголком глаза увидел, что жемчужники воспользовались образовавшейся неразберихой и сбежали.

Пока они бежали вниз по улице, женщина оглянулась, и даже посреди всей этой кутерьмы Валериан оказался поражен ее нереальной красотой. «Да что за чертовщина тут творится?»

– Валериан в беде! – раздался в его ухе голос Лорелин.

Майор упал на землю, яростно размахивая руками и пытаясь избавиться от хватки гигантского пса.

– Ваше задание прежде всего, сержант, – ответил Гибсон, – продолжайте движение. Купер, прикрой его.

Валериану наконец-то удалось отвесить пит-гору смачного пинка прямо в брюхо и освободиться. Уклонившись от целого роя пуль, он заскочил за угол магазинчика Игона на встречу с Купером.

Тот уже вооружился, натянув сразу два «Рукава» и держа в каждой руке по автомату.

– Клавиатура сломана! – завопил Валериан. – Я не могу высвободить руку.

Не успел он произнести эти слова, как из-за угла, бряцая оружием, показались головорезы Игона.

– Возвращайся к Гибсону! – закричал Купер. – Я прикрою.

Валериан послушался и со всех ног помчался наутек. Купер открыл огонь, телохранители контрабандиста начали стрелять в ответ.

Валериану хотелось верить, что Купер, который в любое время вышел бы победителем из любой барной драки с соперником любого размера, переживет этот день. У него было два автомата и годы военного опыта.

Но кодар’ханы тоже вооружены. И их больше.

Впрочем, если Купер падет, он погибнет на боевом посту.

За свои двадцать семь лет Валериан побывал в куче самых чудных передряг, но с сегодняшним днем мало что могло сравниться. Он был в одном мире, а его рука застряла в другом, и образовавшаяся ситуация была сумбурной, смешной и, возможно, смертельной.

Благодаря «духам» Купера тело Валериана было полностью погружено в «настоящий» мир. Оно оставалось невидимым и неприкасаемым. Он мог не рисковать врезаться во что-нибудь на территории Большого Базара, за исключением туристов или настоящих телохранителей и тех, кого они охраняли. Но вот обернутая в «Рукав» рука застряла в виртуальной реальности и отказывалась сотрудничать. Он пытался изо всех сил, но эта проклятая конечность продолжала биться о нереальные головы, цепляться за несуществующее барахло и вообще подвергать большому риску все его тело.

Обычно Валериан нормально ладил со своими конечностями, но не сегодня.

Определенно не сегодня.

Глава седьмая

Смена Лумвака в «магазинчике» Сайрусса начиналась только через час, так что он позволил себе столь необходимый перерыв. Плата была хороша, да что там, она была великолепна, но Лумвак не мог не заметить огромной текучки кадров среди «персонала» преступного авторитета.

Лумвак считал себя философом, что было довольно необычно для кодар’ханов. И после трех лет работы на Игона на Большом Базаре он даже сформировал собственную философию. Он откинулся на спинку стульчика в кафе и отхлебнул нечто, покрытое мелким льдом, крепкое и замечательное. Его огромная «пушка», обеспечивающая ему уединение – мало кто горел желанием пообщаться с кем-то, кто столь открыто демонстрировал свое оружие, – лежала на столе под рукой. Погрузившись в собственные мысли, охранник наблюдал, как рядом суетятся и что-то покупают туристы.

Согласно философии Лумвака, посетителей Большого Базара можно было поделить на три категории. В первую входило основное ядро здешней потребительской базы – туристы, у которых было слишком много денег и слишком много свободного места дома, они хотели насладиться видами тысяч миров без, ну, сами понимаете, всех хлопот, связанных с фактическим посещением этих тысяч миров.

Во вторую категорию входили те, кто наживался на первой категории. У этой группы были свои подгруппы: торговцы, поставлявшие товары для нетерпеливых и жадных туристов, и те, кто зарабатывал себе на жизнь несколько иным способом – карманники, грабители и прочая подобная шелуха.

И, наконец, третья категория физически осела на Большом Базаре – и тут Лумвак усмехнулся собственным мыслям, поскольку «физически» было крайне относительным понятием в здешних местах, – но была крайне слабо связана или вообще никак не связана с основным направлением местного бизнеса. Его работодатель относился как раз к этой группе. Да, Игон продавал антиквариат, и его законный бизнес приносил немалый доход. Но основным родом занятий