Он тревожно нахмурился, глядя в сторону Южной башни.
— Гварен Ладвик — один из немногих учеников, в которого я верю, Элазар, — вмешался в их разговор проректор.
— А я верю в тех, кто усиленно продолжает нарушать мой устав… — проворчал Саргон и неторопливо пошел в сторону башни.
Первые лучи уже золотили стеклянный купол. Когда Элазар поднимался по старым ступеням, то ловил себя на мысли, что сердце стучит гораздо чаще, чем обычно. Ректор, а волнуется, как девица на первом балу!
Ворча, Саргон поднялся на самый верх. Проклятье, предстояло столько дел! В этом году первокурсники оказались самыми беспокойными из всех, кого он знал. Это не могло не радовать его как руководителя, поскольку блеск в глазах и бодрость духа есть бесценное сокровище для юных учеников. Но не должна была беда вгрызаться в стены этого замка. Только вот, вопреки его желанию, она, словно дикий шторм, волнами все билась и билась о них.
Саргон остановился перед дверями и тихо приложил к ним ладонь. Он постоял так минуту, затем заставил себя толкнуть их. Створки поддались, являя взору зал Баркарна, наполненный радужным светом. Ректор опустил взгляд на пол, и его губы дрогнули. Он прижал к ним кулак, сдерживая эмоции. Все пятеро мирно сопели, так безмятежно, что хотелось остановить время и не позволить ему украсть этот момент. Ректор сохранит его в памяти, как и другие прекрасные воспоминания. Именно такие моменты побуждали Элазара оставаться в этих стенах руководителем.
Ладвик обнимал одной рукой ведьму, второй — Брогана, и ректор представил себе их пробуждение. Келейр свернулась клубочком у мужа под боком, а рыжий Юган удобно устроил голову на животе Гварена и спал с приоткрытым ртом, укрыв всех своими длинными огненными волосами. Саргон так же тихо прикрыл двери и, не в силах сдержать улыбку, неспешно побрел прочь. Сейчас он был так доволен, что мог почти спокойно думать о предстоящей встрече с хозяйкой Раегдана и о гневе Дарема.
Рейн что-то пробормотал в полудреме и закинул ногу, как ему показалось, на скомканное одеяло. Немедленно «одеяло» дало ему тумака и откинуло ногу обратно. Сонный Броган приоткрыл один глаз, желая понять, что, собственно, происходит. Увиденное мгновенно прогнало сон, едва он встретился со знакомым карим взглядом.
— А, чтоб тебя… — сипло пробормотал дракон, едва ли не соприкасаясь с небритой физиономией Ладвика.
— Неужели теперь ты будешь преследовать меня и по утрам, сразу после пробуждения? А, Броган? — медленно проговорил волк, словно пробуя слова на вкус.
Тело ломило и ныло, но это было тело человека. Каким-то невероятным чудом ему удалось вернуться. Или одно из этих «невероятных чудес» он сейчас, словно возлюбленную девицу, обнимал рукой? Неужели им удалось вернуть его?
— Проклятый симулянт! — прорычал дракон, стремясь освободиться из объятий товарища.
Ладвик улыбнулся и попытался освободить руку. Рейн облегчил ему задачу, резко вскакивая на ноги и нервно одергивая помятую рубашку.
Юган, потирая ушибленный лоб, на который, по всей видимости, приземлился ботинок дракона, поднялся следом. Даланей попытался собрать в хвост спутанные волосы, затем сдался и просто укоротил их, как на занятиях у мастера Токум.
— Гварен! — вяло отозвалась Келейр и, к крайнему возмущению Рейна, протянула руки, пытаясь обнять слишком довольного волка.
Бормоча проклятия, Броган рывком поднял жену и перекинул ее для верности через плечо, собираясь оттащить прочь. Лиса немедленно попыталась освободиться. Ее глаза восторженно осматривали друга, словно не веря тому, что видят.
— Ты смог! Ты смог, ты справился… — Она замолотила по спине Рейна кулаками.
Потом лиса припомнила, что мужу и так вчера досталось, хоть регенерация у драконов и была на зависть, и притихла в таком нелепом положении.
— Смог! — проворчал Броган, но в его голосе Келейр услышала облегчение.
Дракон перевел взгляд с Ладвика на ведьму, которая молча, словно тень, сидела за его спиной. Файона не осмеливалась смотреть на Рейна. По тому, как были напряжены ее руки, обхватившие колени, дракон понял, что она ожидала от него самого худшего. Броган нахмурился, но смолчал. Не сейчас. Они объяснятся, но в иное время и в ином месте. Рейн был откровенно рад возвращению товарища и не хотел омрачать этот момент. Юган тепло обнял своего соседа и, когда тот в ответ похлопал его по спине, быстро покинул зал, не желая находиться в шумной компании.
— Отпусти меня, — нетерпеливо потребовала лиса, и Рейн ощутил обидный шлепок пониже спины.
— Ты ведь понимаешь, что за это придется ответить, мелкий? — Глаза дракона вспыхнули, не предвещая для Келейр ничего хорошего.
Она пискнула, обреченно глядя на волка, когда муж понес ее к дверям, намереваясь осуществить свою «месть» подальше от посторонних глаз.
— Не перестарайся, Броган, — услышал Рейн голос Ладвика и только ухмыльнулся, крепче перехватывая свою мелкую жертву.
Гварен повернул голову к ведьме, стоило им остаться наедине. Улыбка тронула его губы, и он изобразил удивление, глядя на молчаливую Файону.
— Макдара, опять ты?
Ведьма поджала губы и нахмурилась.
— Проклятый волк… считаешь, что можешь заставлять людей так волноваться о себе? Да кто ты такой? — пробормотала она и часто задышала,
