– Ладно. А я пока возьму маленький. Сколько?
Цена была такая, что даже принц присвистнул. А уж для скуповатой Ивернеи…
– Они у вас что – золотые?
– Можем и золотые, господин. Но вот эти серебряные. Мастер Хельке очень настаивал, говорил – так для здоровья полезнее. А можем на них и герб выгравировать, только прикажите какой.
Цена становилась объяснима. Мужчины вздохнули и принялись устраивать золотопускание своим кошелькам.
Серьги много места не занимали, приборы пока остались в лавке – для гравировки гербов, так что друзья продолжили прогулку. Надолго застряли в оружейной лавке, откуда вынесли по паре метательных ножей, поели пирожков у уличных торговцев и зашли в книжную лавку.
Больше туда тянуло Рика.
Так уж получилось – Эдмон считался наследником, а Рик старался проводить время в библиотеке. На охоте, с друзьями, с женщинами, но чаще в библиотеке. Старый наставник открыл мальчику красоту слова, и Рик навсегда прикипел к загадочным символам на пергаменте, которые то уводили в моря, то возносили в горы.
Так что сейчас…
Джес скучал у двери, пока Ричард перебирал старые свитки, расспрашивал об авторах, гладил кончиками пальцев плотный пергамент. В хозяине он нашел истинного ценителя. Идиллия продолжалась почти час. Они бы и больше проговорили, но на пороге мелькнула зеленая ряса.
Пастор был высок, сухощав, а выражение его лица напоминало о гадюке, которую долго таскали за хвост.
– День добрый, дети Альдоная.
Голос у него тоже был вполне змеиный. Шипяще-свистящий. Пары передних зубов не хватало.
Джес небрежно сотворил символ Альдоная, его примеру последовал Рик. Торговец же опередил их обоих и теперь кланялся.
– Пастор Мейверн, я рад вас видеть.
– Есть ли у тебя учение святого Силиона, сын мой?
Продавец задумался, а потом нырнул под прилавок.
– Для вас, пастор, всегда найдется. Хотя у меня его часто спрашивают. Заказывать переписчикам не успеваю.
– А больше ты им ничего не заказываешь?
– Пастор?
Даже Джес видел, что продавец боится. А уж про пастора и говорить не стоило. Он впился своими змеиными глазами в мужчину.
– Недавно Церковь нашла у одного переписчика запрещенные списки с книги Мальдонаи. И он клянется, что делал их для тебя.
– Пастор!
Вскрик был настолько возмущенным, что сразу стало ясно – если и делал, то другое.
– Я тоже не поверил. Но решил сообщить тебе. У тебя лучшие богословские списки в столице. Поэтому…
– Пастор, я никогда и в руках не держал такую мерзость. Меня оболгали.
– Верю. А теперь – сколько с меня за учение?
– Прошу принять его в подарок как доказательство моей любви к Церкви нашей, единой и единственной.
– Хорошо, дитя света. Но и ты прими эти деньги за книгу.
Пастор выложил на прилавок несколько серебряных монет и удалился вместе с покупкой.
Мужчины переглянулись. Пора бы уйти отсюда. Но продавец огляделся и вдруг вцепился в рукав Рика.
– Господин! Прошу вас…
– Что именно, любезнейший?
Рик был недоволен. Джес шагнул вперед, готовый по первому слову оторвать нахалу голову. Но принц сделал жест, мол, подожди пока.
– Господин, вы тоже любите книги, я ведь вижу. Кем бы вы ни были, помогите мне!
– В чем же?
– Я не заказывал книгу Мальдонаи, но мое имя назвали не просто так.
– То есть?
– Знания, мой господин, самое ценное, что есть в мире. Любые знания. И уничтожать их грех. Вы ведь не ивернеец?
– Почему вы так решили?
– Ваша одежда, ваш вид, да и слова вы произносите не совсем так, как принято у нас.
– Я из Ативерны.
– У вас проще. Там не преследуют за запрещенные книги. А у нас… у нас это делают. Ко мне могут прийти с обыском. Найти что-то, что противоречит… интересам Церкви, и уничтожить.
