королевой.
Лиля мысленно передвинула еще одну костяшку на невидимых счетах. Еще один довод в пользу ее версии.
– М-да. И Джес подсознательно искал такую же клушу?
– Я бы не стал так выражаться.
– Но это реальность. Ясненько. Меня он не оценит просто потому, что сильные женщины – это нонсенс.
– Абсолютно точно. История знает множество примеров, но пример – это одно. А найти его в своем доме…
– Полагаете, другого выхода нет. Или меня начнут ломать через колено, а учитывая мои предположения – и с королевской помощью, или я сделаю вид…
– Вы сможете сами это проверить. Мне же просто хотелось помочь.
– Почему мне? Джес ваш друг. Я же… просто корова.
– Лилиан!
– Можно подумать, я не знаю, как дражайший супруг меня называл. Поведали! Во всех красках! Знаете, сколько ко мне ездит этих нежных-трепетных? Его величество временно отпустил Алисию, чтобы она всю эту шушеру разгоняла. Так почему вы мне помогаете?
– Потому что я вас вижу. И, надеюсь, немного понимаю.
– И?
– Вы ведь… Если бы не началось все это, вы бы стали такой?
Лиля пожала плечами.
Лилиан не стала бы. Аля Скороленок? Той вообще нужны были только медицина и Леша. В любом порядке. Но уж точно не налаживать производство кружев и калейдоскопов в чужом мире.
– Вот. Вы такая железная временно. И если Джес сможет прикрыть вас, вы рано или поздно станете самой собой.
– А если не сможет?
– Маска прирастет к лицу. Такое тоже бывает.
Лиля молчала, глядя в серые глаза.
Почему этот человек смог
Действительно, ты полностью мобилизуешься на войне. И дерешься до последнего. А потом, когда мир, когда победа, ты складываешь знамена. И возвращаешься домой, печь пироги и растить детей. Такое тоже было в истории. И не раз. И то, что ты дерешься, а не плачешь в уголке, не значит, что ты – леди с яйцами. Просто у всех разные методы защиты. Кто-то дерется. Кто-то строит из себя бедную-обиженную. Рискуют, кстати, обе группы одинаково.
Если ты дерешься без скидок, всеми методами, можешь нарваться на ответ. А если строишь из себя обиженную, на тебе могут начать возить воду. А ты и голос повысить не сможешь. Ты же бедная-несчастная. Просто у Лили не было второго пути. Перед кем в Иртоне было слезы размазывать? Перед Эдором, мир праху его?
Оставалось драться. Вот она и…
Александр это понял. Джес же…
– Он не увидит.
Александр смотрел на женщину. Такая… невероятная. Чем-то Лилиан напоминала ему алмаз. Такая же твердая. Такая же хрупкая.
– Боюсь, что так. И хотел вас предупредить.
Лиля приподнялась на цыпочки и коснулась губами щеки Фалиона.
– Спасибо, Александр. Я обдумаю ваши слова.
– Вы ведь написали ему?
– Это не переписка, – горько усмехнулась Лиля.
– А что?
– Поединок.
– Так сделайте вид, что отступаете.
– Я подумаю. Давайте поговорим о чем-нибудь другом – пока?
– Пожалуйста. У меня есть весьма симпатичная кобылка по кличке Ветерок. И я хотел бы…
Разговор ушел в сторону лошадей и собак. Лиля училась и этому. Шея, круп, копыта… Здесь лошадь не диво из зоопарка, а типичное домашнее животное вроде хомячка. Так что знать – надо.
Мужчина и женщина шли по саду.
Цвели цветы. Пели птицы. Все было почти пасторально красиво. Велся легкий светский разговор.
