– Может быть, – согласился дьякон. – Но суть не переврал. В стихах описывается не какой-то там посторонний юноша, которого Маяковский встретил на улице. Это сам Маяковский, только семь лет назад, когда он пытался покончить жизнь самоубийством, бросившись с моста в Неву. Маяковский в этих стихах пишет исключительно о себе.
Марго нервно пожевала губы.
– Да? – мрачно сказала она.
– Да, – кивнул дьякон.
– Все-то вы знаете, батюшка, – Марго невесело усмехнулась. – Ничем вас не удивишь.
– Просто нужно внимательней читать текст.
Повисла пауза. Затем Марго резко встала с места, отшвырнув стул.
– Знаете что, дьякон? – проговорила она клокочущим голосом. – Идите к черту с вашими нравоучениями! И Маяковского с собой прихватите – за компанию!
Марго схватила со стула сумку, повернулась и быстро зашагала к выходу. Отец Андрей две секунды сидел как пришибленный. Потом тоже вскочил и заспешил за Марго, но на его пути возник официант. Он зловеще взмахнул подносом и рявкнул:
– Куда-а! А деньги!
– Вот! – крикнул дьякон, сунув ему в руку первую попавшуюся купюру.
Официант, все еще полный решимости остановить «халявщика», мельком глянул на купюру, да так и остался стоять с поднятым, словно для удара, подносом и раскрытым ртом. Потом воровато оглянулся по сторонам, сунул купюру в задний карман брюк и засеменил к барной стойке.
– Марго! – окликнул дьякон стремительно удаляющуюся журналистку. – Марго, да остановитесь же вы!
Марго бросила через плечо холодный, насмешливый взгляд.
– Кто это там говорит? – сардонически воскликнула она. – Господин Всезнайка? Шерлок Холмс в рясе? Идите своей дорогой!
– Вы меня неправильно поняли. Вернее – я не так выразился. – Отец Андрей нагнал журналистку и мягко взял ее за руку. – Ну что я должен сделать, чтобы вы меня простили?
Марго остановилась. Прищурила глаза, стрельнула взглядом вокруг и показала пальцем на памятник Карлу Марксу.
– Видите этот памятник? Заберитесь на постамент и трижды прокукарекайте!
– То есть…
– То и есть! – отрезала Марго.
Несколько секунд отец Андрей смотрел ей в глаза, словно проверял, не шутит ли, но Марго была непреклонна. Дьякон повернулся и, вздохнув, побрел к памятнику. Марго недоверчиво и насмешливо смотрела ему вслед. Чем ближе он подходил к памятнику, тем тревожнее становился ее взгляд. Наконец Марго не выдержала и окликнула дьякона:
– Эй!
Он продолжал упорно продвигаться к памятнику.
– Эй, не слышите, что ли! Хватит! Я сказала – хватит!
Дьякон не слушал. Он продолжал шагать к памятнику.
– Остановитесь, если не хотите, чтобы я ушла! – крикнула тогда Марго.
Отец Андрей остановился.
– Идите сюда! – приказала Марго.
Дьякон послушно вернулся. Марго смотрела на него хмуро.
– Я знала, что вы чокнутый, но не думала, что настолько.
Отец Андрей в ответ лишь пожал плечами, потом достал из сумки сигареты и как ни в чем не бывало закурил.
– Попу попала пуля в пузо, – сказала Марго.
– Что? – вскинул бровь дьякон.
– Ничего. У Маяковского была такая присказка. Ладно, считайте, что вы прощены. Давайте вернемся в кафе и выпьем еще по чашке кофе.
Дьякон покачал головой:
– Не думаю, что это хорошая идея. Пока вы неслись к выходу, я повздорил с официантом. Не хочу, чтобы он подсыпал мне в кофе стрихнин.
– Этим благородным поступком он бы осчастливил человечество, – заметила Марго. – Куда же мы тогда пойдем?
Отец Андрей поднял руку и посмотрел на часы.
– У нас есть еще минут десять. Давайте сядем на скамейку и договорим.
– Как скажете, – смиренно сказала Марго, которой и самой стала надоедать роль капризной и колкой стервы. – Ведите меня к вашей скамейке. Если по пути попадется мороженое – вы знаете, что делать.
