– Хоть бы и так! Лишь бы вы не прогнали меня! Сделайтесь моим счастьем, Лиля!
– Я готова осчастливить вас. Но у меня к вам есть просьба.
– Какая?
– Я от кого-то слышала, что у вас есть кольцо с черным камнем. Говорят, вам его подарила матушка.
Арманд замер, разгоряченный.
– Откуда вы про него знаете? – спросил он.
– Уж не помню. Кто-то говорил.
– Кто?
– Ах, да разве это важно? Дайте мне посмотреть на кольцо! Я ужасно любопытна и ужасно люблю красивые вещи!
Андрей помолчал.
– Не думаю, что это возможно, – сказал он наконец.
– Вот как? – Лиля нахмурилась. – Значит, вы не хотите показать мне кольцо?
Арманд, не в силах сдерживаться, снова попытался поцеловать Лилю, но она грубо отвела его лицо от своего.
– Ну, хватит. Дайте мне встать.
Она оттолкнула Андрея и поднялась на ноги. Арманд сидел в сугробе удивленный, смурной и виноватый.
– Вы на меня обиделись? – спросил он.
– А вы как думаете?
Лиля надела перчатку и отряхнула снег с одежды.
– Вы так и будете лежать в снегу? – спросила она, прищуриваясь.
– Так и буду, – ответил Арманд. – Пока не скажете, что простили меня.
Лиля улыбнулась, сердиться на этого смышленого, доброго мальчика у нее не было никаких сил.
– Вы застудите себе спину, – предупредила она. – Схватите туберкулез и умрете.
– Ну и пусть, – ответил Арманд. – Мне жизнь не мила, когда вы так на меня смотрите.
– Сумасшедший, – тихо проговорила Лиля. Она протянула Андрею руку. – Хватайтесь!
– Нет.
– Ну же!
– Не буду. Сначала скажите, что вы меня простили.
– Так и быть – я вас прощаю. Хотя вы этого и не заслуживаете, гадкий вы мальчишка.
Арманд улыбнулся и взялся за руку, однако, вместо того чтобы встать, повалил Лилю на себя и принялся целовать ее холодное лицо.
– Я покажу… – шептал он в перерывах между поцелуями. – Я все для вас, Лилечка… Любое желание… Боже, как я вас люблю!
Лиля поняла, что победила, и, целуясь с юношей, попутно раздумывала, где бы сегодня провести с ним ночь – дома или снять комнату в гостинице. Лучше, конечно, дома, но как к этому отнесется Осип? В последнее время он стал слишком уж нетерпим и строг. Да и мальчик может засмущаться. А засмущается – могут возникнуть проблемы по мужской части. Расстроится, уйдет в себя, озлится. С мужчинами это случается. Даже с Маяковским.
– В гостиницу, – вслух сказала Лиля.
– Что? – отрываясь от ее губ, с возбужденной улыбкой спросил Андрей.
– Сегодня вечером мы с вами пойдем в гостиницу.
– Мы проведем там ночь? – не веря своему счастью, переспросил Арманд.
– Только если вы будете хорошим мальчиком, – сказала Лиля, чмокнула юношу в нос и засмеялась переливчатым, звонким смехом.
В дверь постучали. Маяковский уже с полчаса как проснулся, лежал, повернувшись лицом к стене, и прокручивал в голове тяжелые и неудобные, как ржавое железо, мысли.
Повернувшись на стук, Маяковский свирепо крикнул:
– Ну, кто еще там?
Вместо ответа в дверь снова постучали.
Маяковский сел на постели, опустив босые ноги на холодный пол. Протянул руку за папиросами, но пачка оказалась пуста. Маяковский смял ее в руке и швырнул в холодный камин.
Стук опять повторился.
Поэт нехотя сунул ноги в растоптанные ботинки и поднялся с кровати. Подошел к двери, откинул щеколду, широким, недовольным жестом распахнул дверь и выдохнул:
– Вы?
