– Нас ловят. Фельджандармы, – прошептал я. Странно, думал, что их место в тылу, а тут фронт в досягаемости полковых пушек.
Меж тем танкисты и жандармы перебазарили, заулыбались друг другу, раскозырились, и жандарм, привстав, махнул рукой. Колонна тронулась. Танкисты же озадаченно совещались, собравшись в кучку. Удачнее не будет!
Я придавил курок, хлестнул мой карабин, и голова мехвода Pz-III взорвалась, как перезрелая тыква от удара сапога. Пристрелочные пули – вещь! Опушка грянула дружным залпом, штурмовые группы побежали справа и слева, охватывая фланги. Я тоже вскочил и побежал.
Внезапность нападения – жуткая вещь! Немцев было почти столько же, сколько и нас, но в нашу сторону не прозвучало ни одного выстрела, при их подавляющем превосходстве в вооружении. Итог: у нас потерь нет, немцы перебиты, двое сдались (и что с ними теперь делать?), захвачены два танка и автомобиль.
– Брасень! Организуй изъятие комбезов немцев и сбор трофеев! Всё делаем быстро! Трупы – в негодный танк. Кто умеет водить танк? Машину? Понятно. Кот, переодевайся в немца, поведёшь пепелац. Что глаза вытаращил? Исполнять! Ещё двое переодетых – в кабину. Я поведу танк. Сколько туда влезет? Кто хоть раз из пушки стрелял? Хорошо, наводчиком будешь. Отец Анатолий и рация с обслугой – в кунг.
– Куда?
– В рифму ответить, или сам домыслишь? В фургон!
– В танке не безопасней? – спросил Кот, выпрямляясь. Он стаскивал с немца комбинезон.
– Нет, Кот. Ты поведёшь гостинцы на базу, а я ещё повоюю. Света! Связь!
Когда радистка достучалась до штаба, сборы были почти закончены. Я доложил начштаба:
– Взял взаймы самокат и двух жуков. Один жук дохлый, один нормальный. Сколько у тебя жуков и чем они заняты? Хочу пристроиться к насекомым в хвост.
– Есть два свободных жука. Тридцать четвёртых. Не думаю, что тебе удастся.
– Таких жуков у «серых» тоже много. Шли! Погуляем! Не выйдет, так хоть верёвку перегрызут.
– Ты знаешь, как жуки тут нужны? Как воздух!
– Решай сам. Есть вариант суке под хвост трёх жуков запустить!
– Надо подумать.
– Не могу я думать! Давай точку выхода, чтобы самокат прошёл. Я на огороде…
Начштаба назвал, я посмотрел по карте. Двигаться надо на север.
– По машинам!
А сам не смог с первого раза влезть в люк мехвода. Пуза у меня не было, но слой одежды и «доспех» сделали таким объёмным, что пришлось в люк вворачиваться болтом. Влез. Сел на кресле, постарался экстренно вспомнить, как Мельник меня учил осенью водить как раз подобный танк.
– Это второй такой танк, захваченный мной, – сообщил я в головной телефон, – проверка связи.
Трое бойцов ответили, что слышат, двое сидели в позе макаронных изделий «рожок» и ответили голосом, вернее криком.
– «Панцер-три» называется. Я даже на нём метров пятнадцать проехал. А в следующем бою из такого же, из пушки, танк подбил. Кусок брони того «панцера» до сих пор в бедре ношу. А, вот! Поехали!
Поехали. Почти.
– Что-то мы тяжело идём!
– Командир, мы второй танк с собой тащим!
– Твою дивизию! Вылезайте, отцепляйте, огнесмесью подожгите! Что, я обо всём должен помнить?
Двое через верхние люки вылезли, но я продолжал ворчать:
– Отведи, приведи, всё придумай, пожрать найди, патрон найди, танк веди, огонь откорректируй! Я вам, блин, что, уникум? Надоели все!
В это время вернулись те двое, доложили:
– Отцепили и подожгли. Одну бутылку об двигатель разбили, одну – внутри.
– Надоели! Уйду я от вас! – продолжал я, но дал полный ход вперёд. Танк взревел двигателем и пошёл. Мягко, легко. Пусть и не быстро. Но это для меня не быстро, а взводный-раз, сидящий на месте командира танка и имеющий прекрасный обзор в круговые обзорные перископы, заорал от восторга. М- да.
– Командир, по курсу машина с антеннами.
– Ага, вижу. Это же нас ищут! Это радиопеленгация!
Я снизил скорость, понизил передачу.
– Наводчик, что заряжено?
– И пушка, и пулемёты.
– Балда! Какой снаряд? Бронебойный, граната?
