горизонт круглые сутки. И название мира, а может, и страны той загадочной звучало для русского офицера весьма и весьма знакомо. В своё время он даже по долгу службы имел допуск к некоторым документам «не для разглашения», штудировал имеющиеся в Советском Союзе сведения, поэтому знал довольно-таки много о мифической стране, располагавшейся когда-то за крайним Севером и называемой Гиперборея. Причём сведения основывались не просто на какой-то карте, нарисованной одним из персидских военачальников древности. Начиная с двадцатых годов двадцатого века на север было послано много научно-исследовательских экспедиций, и собранные ими материалы уже тогда могли оказаться сенсационными для истории. Да только «Железный Феликс» со своей конторой не просто прикрыл многообещающие исследования, а подло уничтожил большинство историков и археологов, а имеющиеся следы монументальных строений, отысканных на Крайнем Севере и уже частично исследованных, были варварски уничтожены с помощью взрывчатки.
Неясно было, зачем и по чьей указке ВЧК действовало в те смутные времена, но старались борцы с буржуями на совесть. Впоследствии документы почти все уничтожили, оставив только самые общие в наиболее секретных архивах. Время прошло, началась неразбериха с перестройкой, и некоторые секреты уже не столь тщательно стали охранять. Одна из комиссий, вскрыв архивы, запустила туда два десятка офицеров из числа проверенных в Западной Группе Войск. Было приказано выяснить, что там хранится, и ненужное уничтожить. Вот тогда и попала в руки Светозарова и его коллег документация по исследованиям Гипербореи, и выглядела она тогда в их глазах как некая фальсификация с примесью провокации. В то время молодые офицеры не могли поверить, что история настолько переврана и настолько запутанна. Докладные записки были сделаны, и дальнейшая судьба архивов никого из них не заинтересовала. Вполне возможно, что их и в самом деле уничтожили, дабы не вступать в споры с «новыми друзьями современной геополитики».
Академик Серов рассказывал о находках в древних шаманских обителях не просто так. Он страстно жаждал, чтобы узник подтвердил своё знакомство с подобным названием, тем самым окончательно свидетельствуя свою кровную связь со славными, уже общими предками. И тогда ни у кого не будет сомнений в том, что «спонтанный переход» сквозь створ между мирами недаром забросил землянина именно в мир Долроджи.
Только Пётр Васильевич, задавая уточняющие вопросы, никак не мог избавиться от ощущения, что он может прогадать с признанием. Став фанатом магической науки, сам посвятивший двадцать лет рискованным экспериментам с «проходкой» между мирами, он прекрасно знал, сколько в данной микро- галактике фанатиков, готовых на любой подвиг, лишь бы пересечь бескрайнюю пустыню холодного космоса и отыскать новые миры. Тем более сейчас, после открытия астрономов, когда иные галактики с миллионами звёзд – это уже данность, а не пустые мифы древних сказочников. То есть, если будет объявлен набор добровольцев в группу «первого прорыва», откликнутся тысячи, если не миллионы людей, способных перемещаться в иное место, используя пространство между мирами.
Судя по последним новостям, такие группы уже не просто собраны, а тщательно и дотошно готовятся к прорыву. Сие означало, что как только узник заявит о своём знакомстве со словом «Гиперборея», его буквально насильно включат в состав самой первой, больше всех рискующей группы.
«А оно мне надо? – рассуждал Светозаров, уже в который раз цокая языком на пафосные воззвания академика. – Погибнем мы с нашими силами – и сомневаться не приходится. Ко всему прочему, Гиперборея затонула в Ледовитом океане, и даже если группа не окажется на дне, то и во льдах да среди торосов не выживет. И слишком много у меня тут дел, обязанностей перед соратниками осталось, чтобы просто взять и уйти из этого мира. Если судьба мне дала шанс на выживание, то надо этим обязательно воспользоваться!»
Поэтому в итоге заявил:
– Жутко интересно! Действительно феноменальные находки. Но я, как хорошо знающий историю своей Земли, ни разу не встречал упоминаний слова «Гиперборея». Да и земель, на которых у нас круглый день царит солнце, – попросту нет на планете. Оба полюса покрыты толстенными льдами, возраст которых исчисляется несколькими миллионами лет, так что жизнь в подобных экстремальных условиях невозможна.
Учёный не скрывал своей страшной досады:
– Может, в истории твоей планеты имелись случаи смещения оси вращения? Или иные подобные катаклизмы?
– Да подобное легко высчитывается любым физиком, знающим математику, – озвучил Пришелец банальную истину. – И в обозримой истории у нас подобных смещений не происходило. Уж я бы точно знал, всё-таки специальную школу оканчивал с физико-математическим уклоном.
– Жаль… ой как жаль… – заунывно сокрушался Геннадий Иванович. И эта его печаль выглядела слишком подозрительно.
– Не пойму, почему такое уныние? Разве случилась какая-то трагедия?
– Да я был совершенно уверен, что Гиперборея – это на Земле. И даже наше начальство и командование поспешил заверить, что ты оттуда, – дал объяснения Серов и с какой-то особенной дотошностью, прищурив глаза, стал допытываться: – Вот ты бы согласился вернуться на свою планету?
– Ха! Да знал бы как, давно туда пешком отправился! – ни капельки не соврал землянин. – Как можно в подобном сомневаться?
– А если бы тебе предложили возглавить группу уходящих на Землю?
– Бежал бы сквозь пространство впереди всех!
– Даже не будучи уверен в успехе?
– О-о-о! А вот по данному вопросу я скорей всего отвечу «нет!». Лучше здесь умереть, чем рыпаться к неверной цели и быть разорванным космическим вакуумом.
– Но ты и так готов был умереть в этой тюрьме, – дивился учёный.
– И сейчас готов. Но прошу не сравнивать человека, умирающего за идеалы, с человеком, который прыгает с крыши высотного дома и надеется
