Побудьте пока здесь, дорогие вы мои говнодавы».
Откуда-то из темноты пискнула крыса, рассматривавшая незваного гостя, вторгшегося в ее владения. Джо присмотрелся, посветил фонариком. Глаза крысы тускло сверкнули, как грязные серебряные монетки, и исчезли. Снежок поежился – сколько их здесь? Крыс? Поди, много. В подвалах они себя чувствуют столь же уютно, как клопы в старых диванах. Многие люди боятся их до усрачки, но у Снежка они вызывали лишь брезгливость и омерзение, хотя как-то раз одна из этих тварей, распаленная голодом, едва не вцепилась ему в шею своими желтыми клыками. Капелька пота скатилась с левого виска и попала Джо в уголок глаза. Он стер ее суставом пальца, переключил фонарик на ближний свет и начал осторожно спускаться по ступеням, прислушиваясь к каждому шороху.
Что сюда его привело, он и сам не знал, но инстинктивно чувствовал опасность, растущую в сознании ядовитым цветком. Да, он рисковал своей жизнью, но ясно было одно: тут кто-то прятался – этой причины вполне достаточно. И был лейтмотив – работающий генератор, свежие следы шин и обуви у главного входа и отпечатки подошв ботинок здесь. Это точно нити, которые соединяли все.
Шел Джо осторожно, светя себе под ноги, потому как знал, что люди часто падают с таких вот лестниц и сворачивают шеи.
Подвал оказался похож на бомбоубежище – длинный коридор с множеством дверей и чередой крутых поворотов. Не хватало только табличек-схем и жирно-красных стрелок с цифрами – указателей движения. Стены были покрыты плесенью и трещинами, словно детскими рисунками. Многолетняя паутина свисала с потолка наподобие гамаков. И прохлада – совсем уж неприятная, с запахом древесной гнили и крысиного помета – раздражала нос. В таком месте, где мерзкие крысы могли в любой момент брызнуть из-под ног в разные стороны, даже Супермен из дешевых фильмов почувствовал бы себя параноиком. И Джо задался вопросами: «На кой черт хозяин магазина соорудил такой огромный подвал? Хранил финансовые книги и кучу покрышек? Не похоже. Возможно, контрабанда. В те времена, когда Нижний сектор Читтерлингса был заселен людьми, здесь многие, говаривали, занимались подобным незаконным промыслом. Что-то тут не так…»
Джо Снежок собрался было повернуть назад, когда услышал чей-то голос, донесшийся, словно эхо, из темноты. Он был настолько слабый, что больше напоминал вздох, шелестящий, как бумага.
Джо замер и погасил фонарик. Затаив дыхание, уставился в холодную тишину подвала. «Похоже, я разыскал то, что хотел», – решил он. И только сейчас почувствовал, что футболка под рубашкой от волнения пропиталась потом.
Минута ожидания показалась вечностью.
Сердце в груди тяжело стучало.
Послышались неторопливые шаги.
В десяти шагах от него открылась дверь и показался силуэт маленького худощавого человека. Что-то быстро сказав на птичьем языке, незнакомец зажег карманный фонарик и пошел, не оглядываясь, вглубь коридора. И вскоре исчез за поворотом.
Снежок тут же окрестил его «Коротышкой».
Дождавшись, когда шаги Коротышки стихнут, Джо на цыпочках приблизился к двери. Он опасался, что заденет что-нибудь ногой в темноте и наделает шуму. Но этого не произошло.
Джо заглянул в щель приоткрытой двери. В нос дохнул запах – зловоние. Свет в комнате был тусклым – еле-еле горела одна керосиновая лампа – и парень с трудом разглядел то, что в ней находилось. Ему едва не стало дурно. К горлу подступил комок.
Комната была оборудована как импровизированная операционная, но по назначению больше походила на камеру пыток – точь-в-точь из далекого, давно забытого людьми прошлого.
В центре располагался массивный стол, на котором лежало тело девушки, привязанное кожаными ремнями. Лампа с глубоким абажуром, подвешенная на крюк, свисала в паре футов над повернутым набок лицом несчастной, освещая каскад рыжих спутанных волос, капельки веснушек на щеках и ее застывшие, но все еще живые глаза. Это была Дорин, одна из тех, кого искали Джек и его команда. Рядом ютилась капельница, от которой к руке Дорин тянулась трубка, а на табуретах – саквояж и сумка-холодильник для транспортировки донорских органов. Остальная часть комнаты была царством холодных теней и мрака.
Над телом Дорин склонился такой же низкорослый, как и первый коротышка, человек в белом халате и шапочке. Джо окрестил его – «Доктор».
– Сяолун?.. – что-то почувствовав, произнес Доктор, не оборачиваясь, занятый своим грязным делом.
Джо Снежок тихонько вошел и остановился за спиной хирурга-садиста, с профессиональным любопытством разбиравшего человеческий организм, точно отрезал свою долю от рождественского гуся.
Джо весь напрягся. «Он ее убил! Ублюдок разрезал Дорин на кусочки!»
В этот момент Доктор начал напевать какую-то песенку и Снежок понял, что перед ним китаец. Ранее Джо уже слышал этот мотив среди уличных китайских торговцев в Читтерлингсе.
– Ни хао! [31] – вспомнил Джо одну-единственную фразу по-китайски.
Доктор застыл, услышав незнакомый голос, потом медленно обернулся и его азиатские глаза расширились. Он был так напуган, будто подкравшийся тигр залез ему в штаны, схватил когтистой лапой мошонку и вот-вот заставит петь голосом девочки из церковного хора. На лице китайца забилась в нервном
