– Ну где тебя носит? – спросил я, а Эррис неторопливо превратился в человека.
– Это что за пугало? – недоуменно спросил Ясенец, подняв голову, а я снова засмеялся. Эсси тоже подхихикивала.
– Сам нашелся? – удивился оборотень. – Как же так… За речкой нет следа – а тут я его отлично чую!
– Да это Ясенец наколдовал что-то. Сам не понял, что именно, вот и исчез, – пояснил я. – А текучая вода его колдовство смывает.
– Вон оно что… – Эррис подсел к огню. – А я уж и впрямь испугался, что и чутья меня лишили, не только песен…
Ясенец смотрел на него с большой опаской и все двигался мне за спину. Везунчик же пофыркал немного, да и успокоился. Он ведь уже был знаком с Хадриссом, да и меня на спине потаскать успел.
– Ясенец! – вспомнил я. – Где седельные сумы? Там был маленький мешочек, и если ты сунул туда нос…
– Я дурак, что ли? – обиженно спросил он. – Я ж помню, что у тебя там камни для гадания, а это трогать нельзя! Вон седло лежит, остальное там же.
– Надо же, голос разума! – хихикнула Эсси.
Почему она так веселилась, я понять не мог, но решил, что спрошу потом. Пока нужно раскинуть камушки. Вместе с новыми, конечно, посмотреть расклад.
В слабом свете костерка (из прибрежного кустарника и камыша ничего сильнее не разожжешь) я смог разобрать только, что сам я, Везунчик и Эсси остаемся вместе. А вот новый камень, красивый кварцевый окатыш с желтоватыми прожилками, явно Эррис, нас покидал. И тот камушек, что обозначал Ясенца, – тоже. Причем упали они совсем рядом, и это было странно: где оборотень и где колдун! А еще рядом почему-то оказался тот непонятный камушек, которым мы половину леса чуть не разнесли.
«Ну да ладно, об этом я утром поразмыслю», – решил я, а пока спросил Ясенца:
– Ты говорил, твой дед был знахарем, да и ты лечить немного умеешь, так?
– Ну да, – осторожно ответил он.
– Тогда скажи, от падучей средства есть?
Ясенец глубоко задумался.
– Нету, – сказал он наконец, и Эррис вздрогнул. – Если с ней родился, с ней и помрешь. Но дед говорил, есть кое-какие травки. Если их правильно заварить и вовремя пить, то сильно корчить не будет. Ну и если почувствует человек, что скоро приступ, успеет еще кое-что выпить. А раз успеет, то вообще без судорог обойдется. Так, нехорошо будет, но пережить можно… А тебе зачем?
– У него, – кивнул я на Эрриса, – эта дрянь. Ты себе представляешь оборотня с падучей?
– Нет, – с дрожью в голосе ответил Ясенец, – и не хочу представлять. Страшно.
– Вот именно. А он, видишь ли, наследник престола…
Колдун приоткрыл рот и захлопал глазами, выслушав историю Эрриса.
– Да не брешите! – выдал он. – Вы это выдумали!
– Я могу поклясться честью и жизнью, что это правда, – негромко произнес оборотень. – Да только что из меня за правитель… Если, говоришь ты, благодаря зельям я могу прожить без припадков, то что будет с моими детьми? Какими они уродятся?
– Говорят, это не всегда по наследству передается, – беспечно ответил Ясенец. – Можно сперва на наложницах попробовать, вроде у вас их много бывает? Ну или рабыни там… Ты же с юга? Ага… Ну вот, хоть один да будет здоровым. Ну или брата назначишь наследником, племянника, еще кого, дел- то…
Они вполне уже по-приятельски заспорили о вопросах престолонаследия, а Эсси тихо спросила:
– А тебе не кажется, Север, что хоть Ясенец почти ничего не умеет, но знает оч-чень и очень много?
– Кажется, причем уже давно, – кивнул я. – Непростой он тип.
– О, это верно, – загадочно улыбнулась Эсси, но ничего больше не добавила.
– Хватит галдеть, – призвал я к порядку увлекшихся колдуна с оборотнем. – Сколько можно? А ты, Ясенец, скажи-ка вот что… Если человеку порезали горло, можно это поправить?
– Можно, – тут же ответил он, – только я не умею. Не доучился. То есть вчерне знаю как, но не возьмусь, еще хуже покалечу ведь!
– Жаль, – сказал я и снова кивнул на Эрриса. – Он больше не может петь. Говорить – говорит, как видишь, но что-то с ним сделали, что-то резали…
– Посмотреть надо, – серьезно произнес Ясенец. – Только утром, сейчас я уже ничего не разгляжу. Если резали, могли чего-нибудь нужное задеть, но с таким – только к хорошему мастеру. Я, повторяю, разве что навредить могу!
– Понятно… Ложитесь-ка вы спать, а я покараулю…
Ясенец с большим облегчением завалился дрыхнуть, позабыв о том, что боится оборотня, Эррис устроился по другую сторону костерка, а я сел на бережку и уставился в звездное небо. Хорошо-то как… Главное, живы все… из живых, я имею в виду!
