организовывать свои похороны.
– Ну извините, я рожей не вышел! – фыркает Кир.
– Ты мог бы вместо драки намекнуть, что Император будет не в восторге, если узнает, как тут отзываются о его жене. Я думаю, этого бы хватило, чтобы вправить мозги большинству местных.
– Пускай слабаки ябедничают, – ворчит Кир.
Он совсем не чувствует вины. Нисколечки. И если бы он просто заехал этому придурку, чтоб было больно, то был бы прав. Но сотрясение мозга и кровотечение в брюшной полости – это крутовато за случайно оброненное в личном разговоре стандартное оскорбление, тем более что мужик, скорее всего, повторял чужие слова, чтобы уговорить приятеля, а на самом деле может и вовсе не иметь по моему поводу никакого мнения. И, естественно, он не стушевался при виде нервного паренька. Кто ж знал, что у Кира железный кулак!
– Как ты считаешь, – спрашиваю, откидываясь на спинку кресла, – насколько этот человек важен для общества? – Поскольку Кир хмурится, я поясняю: – Ну, грубо говоря, кому он нужен? И сильно ли?
– Да никому, – бросает Кир. – Кому он может быть нужен, знающий? Да у него даже детей нет, я думаю, законных уж точно. Он если и нужен, то каким-нибудь сволочам.
– Замечательно, – говорю. – А теперь подумай вот о чем. Ты его отделал на крыльце Дома Целителей. Тут же целитель Дэн, специально прилетевший с Земли, чтобы спасать тяжелобольных муданжцев, бросает все, отменяет прием и занимается этим никому не нужным знающим. Ему отводится место в палате, которое мог бы занимать чей-нибудь больной ребенок, на него тратятся лекарства, которые стоят немалых денег и долго ехали с Гарнета. И в итоге еще, скорее всего, твой отец будет оплачивать его лечение в качестве компенсации. Ну и скажи мне теперь, пожалуйста, кому ты сделал лучше?
– А зачем его вообще лечить? – хмурится Кир, но я вижу, что ему наконец-то становится не по себе.
– А тебе так не терпится стать убийцей? – Я поднимаю бровь. – И ты считаешь, что за случайно повторенные сплетни надо убивать?
– Да он не помер бы, – неуверенно говорит Кир. – Я ему только два раза вмазал…
– Иногда и одного достаточно.
– Ну… Я силу не рассчитал.
– И за это тебя должны все простить? А он вот не рассчитал, что ты мимо проходить будешь, ты его как, простил за это?
– Я… Я
– Это я понимаю. Но я еще вот что понимаю: три дня назад ты бросил учиться. С тех пор ты серьезно избил двух человек. Это вообще как, для тебя нормально?
– Не-ет, – шепчет Кир, глядя в пол.
– Вот и мне казалось, что нет. Выводы?
После небольшого молчания он выдавливает, как приговор:
– Я опять должен учиться?
– Ну, – я морщу нос, – учиться в качестве наказания – дело бесполезное. Но ты совершенно точно больше не гуляешь один. Это ясно?
Мне кажется, он вздыхает с облегчением. Быстро кивает.
– По-хорошему, надо было бы тебя посадить на виду у отца, и чтобы ни шагу без разрешения. Но я обещала, – повышаю голос, заметив ужас в глазах подсудимого, – что тебе не придется с ним разговаривать. Поэтому будешь под наблюдением у меня. И без дела тоже не останешься, надо же направить твою энергию в мирное русло.
Выдержав паузу, я набираю Эцагану.
– Зайди ко мне на минуточку, дело одно обсудить.
– Я тут с капитаном занят, – хихикает Эцаган.
– Значит, вместе с ним зайди, он тоже захочет знать про Кировы художества.
Видимо, у Эцагана включена громкая связь, потому что я отчетливо слышу стон Азамата:
– Ну что еще-о-о?!
– Иди-иди сюда, – усмехаюсь. – Узнаешь много интересного.
Через минуту они являются. Кир съежился в своем кресле, как будто пытается врасти в спинку. Я в двух словах рассказываю о его подвиге.
– Кир! – восклицает Азамат с таким праведным гневом на лице, что хоть еще один парадный портрет рисуй. – Ты о чем думал вообще, хуже Лизы!
– Э? – удивляюсь я.
– Я понимаю, она знающего отличить не может, но ты-то куда смотрел?! Он же мог тебя как угодно заворожить, балбес ты маленький! Ты себе вообще представляешь, что такое – иметь во врагах знающего?!
– Все я отличил! – возмущается Кир, временно обретя опору. – Я прекрасно понимал, что он знающий, только мне на это плевать со скалы, на меня их сила не действует, хоть обколдуйся!
